Алексей Суслов: Угроза для Рима

Они прошлись по идеальной на вид аллее, покормили стайку голубей у гаража ретро-автомобилей, и наконец, добрались до закрытого бассейна. Раздевшись, Маквилл и Джессика Палмер нырнули в бирюзовую гладь. Оба прекрасно и увлечённо плавали с двенадцати и семнадцати лет соответственно, предпочитая кроль и брасс. Телохранители с заведёнными за спину руками с холодными взглядами перебрасывалась словечками с какой-то кучкой бородатых мужиков а-ля хиппи 1960-ых, голых по пояс. Вскоре послышались нецензурные реплики, но после возгласа президента всё стихло.

-Вы не опасаетесь того, что я могу иметь какие-нибудь корыстные цели со своей стороны? – в голосе девушки промелькнули бархатные нотки.

-Я давно перестал бояться неизбежного. – произнёс суховато Маквилл. – Так легче что-то созидать. Надо беречь дар Природы – своё сердце.

Палмер очаровательно выдохнула и снова нырнула в воду. Она словно русалка колыхала водную стихию, что завораживало Грегори. Он любил такие минуты счастья. Особенно он возрадовался, когда прикоснулся к губам Джессики. Нет, это он уже не сможет забыть. Как никогда не сможет исторгнуть из памяти факт гибели 998 морских пехотинцев во французском Марселе, когда русские черти в тельняшках выбили парней Маквилла из крепости, полной боеприпасов и обмундирования. Это было поистине глубочайшее унижение для любого американца. Эти русские могут биться даже вопреки элементарным пределам выносливости и страха.

Президент гладил роскошное тело Джессики и одновременно слушал очередную сводку новостей CNN.

«Как стало известно 25 минут назад, папу римского Иоанна Павла Третьего госпитализировали в клинику „Джемелли“. У Первосвященника подозревают обширный перитонит. Самочувствие папы не критическое, однако, почтенный возраст даёт о себе знать» – говорил диктор тоном заправщика бензином. У Грегори Маквилла заныло где-то внутри груди.

-Ты веришь в Бога, детка? – лукаво обратился он с вопросом к Джессике.

-Вера в божество ничего мне не даст, а потому она бессмысленна. – отвечала уставшая девушка, лёжа на белоснежно розовой перине.

Президент согласно кивнул головой.

-Жаль, не все это понимают!

7

Без медицины не было бы жизни на земле. А тем более без опытного хирурга, способного одним мановением руки и скальпеля отсечь боль, страшную и жестокую. И если человек утерял здоровье, пусть знает он: есть на свете способный ему помочь, взявший на себя ответственность за человеческую жизнь.

Врач Джузеппе Тоскивальди всегда осенял себя крестным знамением перед любой операцией. Так было легче творить свою работу. Его сестра, Анна-Мария, однажды упала в полынью и едва не погибла, безнадёжно барахтаясь в ледяной воде. В это время Джузе писал письмо в Неаполь своей подруге по переписке, с которой он делился своими скудными новостями, игнорируя ровесников во дворе. Письмо он так тогда и не дописал: приятно белёсый листок бумаги подхватила ворона, залетевшая в открывшееся от ветра плохо запертое окно. Мальчик рванул в одной рубашке во двор, пробежал заснеженный огород, часть леса, пока не выбежал на белую гладь реки. Отчаянный голос Анны-Марии аж подбросил его от земли. Родной любимый голос, жаждущий продолжения жизни.

Тогда всё закончилось благополучно, и спустя полчаса Анна-Мария уже мирно спала на кушетке в прихожей у обогревателя. Теперь задача спасения жизни стояла так же вызывающе однобоко – будет жить Римский Понтифик или отправится в небесные чертоги. А потому господин Тоскивальди глубоко погрузился в процесс операции, что если бы наступил конец света, он вряд ли это заметил.

Несколько раз происходили непонятные сбои в дыхательной аппаратуре операционного блока. Не иначе земля и небо схватились за жизнь Иоанна Павла Третьего. Что могло помешать всем недругам Папы в эти минуты наконец-то возрадоваться упокою этой старой итальянской души, вознесённой на Римский Престол в годы угасания веры и битв Третьей Мировой? Только молитвы миллионов верных католиком, собравшихся у клиники и ждущих любого исхода. Если Святой Отец выдержит все испытания, он станет ещё более крепким духовно, ну а если смерть поглотит его тело, возблагодарим Господа Бога, что смерть пришла без больших телесных мучений! Как бы не был тёмен свет в туннеле, спасибо что есть паровоз.

Рассечённое тело Джованни Скварини, которого вся земля знала под именем Иоанна Павла Третьего, боролось за жизнь. Сердце то прекращало биться, но вновь возвращалось в ритм, артериальное давление скачками будоражило разум помощников хирурга. Но дальнейшие два часа прошли в несколько спокойной атмосфере. Когда доктор Тоскивальди выходил из операционной, он едва не падал с ног.