Поль Монтер - Джулиан

Шевалье 6 6 фр. chevalier – «едущий на лошади», то есть рыцарь, кавалер) – младший дворянский титул во Франции старого порядка. Эрик вот уже битый час стоял возле окна скромной унылой комнаты и тоскливо глядел на моросящий мелкий дождь. Экое несчастье – родиться в семье, которая обрекает своих сыновей на жалкое существование. Что за проклятье свалилось на него с самого рождения? Их род когда – то был знатным и уважаемым, но видно, династия Лоранов долгие годы планомерно шла к упадку и разорению. Каждое новое поколение становилось беднее предыдущего, теряя деньги, почет и уважение. Странно, в их роду не было гуляк, любителей азартной игры и взбалмошных женщин, спускающих деньги на наряды и прихоти. Но все члены семьи были никудышными хозяевами. Постепенно лишались они лесных угодий, крестьян – арендаторов, плодородных земель и состояния. Просто чудо, что, вступая в брак, Лораны находили спутников себе под стать. Таких же вялых и равнодушных, ничего не смыслящих в делах. Эрик и его брат Огюст были последними представителями семьи. Когда старшему сыну сравнялось десять лет, а младшему едва минуло шесть, они в одночасье остались круглыми сиротами. Их приютил единственный родственник, что доводился троюродным братом отца мальчиков. Господин Буве был из той же породы неудачников, что и весь род Лоранов, он вполне довольствовался жалкой участью помощника нотариуса и скромной рентой после выхода в отставку. И владел убогим домишком на самом краю города. Из слуг в доме Буве держали лишь кухарку, старую злобную старуху, которой побаивались сами хозяева.

Каждый раз, возвращаясь по жалкой улочке, словно насквозь пропитанной запахом безысходной бедности, Эрик зеленел от злобы. Он проклинал дом, больше походивший на лачугу, а заодно и всю родню, что допустила полное разорение. Проклятье, ведь он молод, умен и полон сил, наверняка, получи он наследство, непременно удержал бы его в руках и даже смог приумножить. Но по несчастью, на его долю не осталось ничего. Какая несправедливость, богатство оказалось в руках разинь, у которых все текло меж пальцев! Да, шевалье Лоран искренне считал себя достойным совсем другой жизни. Но ему оставалось лишь терпеть унижения и пренебрежение тех, кто был богат, знатен и уважаем, эти люди считали юного подручного нотариуса столь ничтожным, что обращались с ним, как со слугой. И между собой называли его «смазливый голодранец». Молодой шевалье и впрямь был очень привлекателен, но чего стоит приятная внешность при пустых карманах?

Своего дядюшку Эрик ненавидел, считая его старым нудным скупердяем. Старик вообразил, что приютив двух сирот, может упиваться своей добродетелью до конца жизни. Стоит ли искать новое решение, если старое проверено годами? Ведь он отдал племянников на обучение в монастырь и вовремя вносил скромную плату за это. Но видно, пожертвования были не настолько щедрыми, чтобы монахи обожали своих подопечных. Через три года Эрик наотрез отказался продолжать учебу. Хватит с него высокомерных взглядов и насмешек ровесников из богатых семей. У них были карманные деньги, хорошая одежда, слуги, что поджидали юных хозяев возле нарядных экипажей, чтобы отвезти домой в праздники. А Эрик с братишкой тащились через весь город пешком, утопая в размокшей жиже грязного снега, чавкая по ней прохудившимися башмаками. Улочка встречала их потоками нечистот, что при каждом дожде переполняли сточную канаву, грубыми словечками ремесленников и визгливым хохотом прачек. Дядюшка выслушал отказ продолжать учебу с гневом и возмущением – вот маленький наглец, он что, решил до конца жизни висеть на шее, словно мельничный жернов? И тотчас силой притащил племянника в контору господина Вандевра, где исправно трудился всю свою жизнь.

Младший брат Эрика, Огюст, видно, унаследовал глупость всей родни разом. Его совсем не трогали насмешки над латаной одеждой и штопаными чулками, чужое богатство вовсе не вызывало зависти. Словом, по мнению старшего брата, Огюст был добродушным дурачком. Он учился прилежно и старательно, чем сумел снискать расположение самого настоятеля. Мечтал получить сан священника и посвятить себя служению Господу и Матери церкви. За глаза монахи прозвали его Маленький викарий 7 7 епископ без епархии и вовсе не попрекали бедностью.

Эрик лишь кривился, слушая восторженные рассказы братишки о монастыре. Что взять с наивного глупца? Его вполне устраивают нищета и жалкая участь. Он готов носить сабо, как простой крестьянин, и вовсе не испытывать при этом стыда, позабыв о своем титуле и происхождении.