Антон Гусев - Тьма должна танцевать. История серийного убийцы и его исправления

И быть может обеденному предсказанию Савченко и суждено было бы сбыться, если бы сегодня же ночью загорский Джек-Потрошитель в очередной раз не внес коррективы в графики дежурств местной поликлиники…

Главный инженер хлебокомбината Игорь Владиславович Сергеев сидел в совершенно пустом вагоне электрички и пялился в окно. Пробегающие мимо пейзажи ни о чем ему не говорили, не вызывали никаких ассоциаций и воспоминаний – как ввиду врожденной черствости этого человека, так и ввиду обогревающего его душу с раннего утра алкоголя. Выезды на дачу всегда сопровождались для него возлиянием. Хотя списывать его пьянство только на садовые работы было бы оскорбительно по отношению к нему – Игорь Владиславович не гнушался распитием ни на работе, ни во время отдыха, ни утром, ни вечером. И если на определенном этапе его жизни возлияния эти практически заменили определенную интеллектуальную сторону его существования, и его знакомые даже стали про него говорить что-то вроде «спивается», то с назначением на почетную должность главного инженера его пьянство приобрело поистине руководящий размах. Теперь он был не только индульгирован от чьих-либо замечаний на тему его морального облика, но даже напротив – его трезвость (а вернее ее отсутствие) стала индикатором настроения начальства и превратилась в характерную черту, вызывающую среди челяди раболепное почитание. Как, например, у Брежнева или Ельцина. Игорь Владиславович вконец возгордился и стал позволять себе высказывания и жесты, о которых в былые времена и помыслить не мог. При этом, списывая все на алкоголь, он поражался всепрощению, которое к нему применяли его подчиненные – не в силу уважения, но в силу страха.

И потому с недавних пор он вовсе перестал утруждать себя мыслями (а, тем более, светлыми) и ассоциациями. Взирая на окружающий мир, он делал это с чувством непогрешимости и непоколебимости. Ничто не предвещало изменения сложившегося алкогольного беспорядка его жизни. И этот вечер тоже вроде бы не нес в себе ничего особенного…

Двери электрички открылись на конечной станции – это был Загорск. Правда, не главный вокзал, а Восточный парк – маленькая станция на окраине, откуда до дома Игоря Владиславовича было километра три. Можно было добраться пораньше, сев на последний автобус, но Игорь Владиславович решил не спешить и по дороге еще хлебнуть заранее припасенного пивка.

И так, с открытой бутылкой в руке пошел он через темную аллею, тускло освещаемую то тут, то там попеременно горящими фонарями. Озираясь время от времени на лавочки – дряхлые, раздолбанные невменяемыми подростками – он исследовал окружающую обстановку на предмет открытия чего-нибудь нового или интересного, поскольку обычная его жизнь давным-давно перестала вызывать в нем это чувство.

Внезапно у подножия одной из лавочек он увидел закрытую бутылку водки. Поначалу пройдя мимо, метров через двадцать Игорь Владиславович поймал себя на недопустимости такого халатного поведения и решил вернуться. Наклонившись над бутылкой, он попервах долго исследовал ее на предмет срыва акцизной марки либо наличия какого-нибудь другого подвоха. Не обнаружив последнего, он протянул руку, чтобы прибрать находку себе, как вдруг неведомая сила – то была протянувшаяся из-под лавочки рука – ухватила его за запястье и больно опрокинула лицом оземь.

Он и сообразить ничего не успел, когда некто в длинном плаще выпрямился над ним во весь рост и железной хваткой развернул его к себе вполоборота. От постоянного пьянства реакции Игоря Владиславовича притупились, и он, забыв, что в таких ситуациях обычно кричат и зовут на помощь, лежал как полумертвый тюк, пока незнакомец, черт которого Сергеев не разглядел (да и не торопился разглядывать) производил с ним какие-то хитрые манипуляции. А может просто времени на это не хватило – уж больно шустро реализовывал задуманное нападавший.

Стянув руки Сергеева за спиной, он вставил ему в рот железную распорку – такими пользуются стоматологи иногда, – и с силой потянул за нее. Тут только главный инженер понял, что то, что с ним происходит, отклоняется от общепринятых представлений о поведении в обществе даже в условиях ночного времени суток. Он засучил ножками, но было уже поздно – нападавший ударил концом железной распорки об угол лавочки с такой силой, что сознание покинуло нашего героя. А в следующую секунду раздался еще один удар, после которого за сознанием последовала нижняя челюсть Игоря Владиславовича.