Илья Карасёв - Застать врасплох

– Ты хочешь узнать горькую и неловкую правду? – усмехнулась Ядвига. – Тебе это определенно ничего не даст. Только опечалит.

– Плевать. Рассказывай!

– Сегодня я убила больше полусотни людей. Сама не понимаю как, – спокойно, переполнившись тленным отчаянием, изъяснялась обладательница страшного дара. – Южане, о которых поведал нам мальчик, уже совсем близко. Завтра они выйдут к городу с правой от дороги стороны.

Роман ухватился за голову, вцепился в собственные волосы и подавленно привалился к стене.

– Мы же договаривались, что ты не будешь использовать колдовские силы в плохих целях.

– На тот момент, когда измотанный дорогой горемычный вестник поведал нам о чудовищной гибели родного города, я просто не смогла себя контролировать. Я хотела только одного. Очевидно! Я хотела только убивать и вершить самосуд. К тому же… Я, получается, доставила немного проблем нечестивым врагам. Разве плохо?

– Проблемы врагов являются нашими помощниками, но я не прощу тебе того, что ты сделала! Ты обещала не заниматься подобного рода деятельностью. Твоя вполне возможная смерть, полностью связанная с ненужным риском, умертвила бы мою душу! Не хватало мне еще тебя потерять! После недавних пережитых событий! Боже. Я тогда сам, даже будучи здоровым, целым и, черт подери, невредимым, в могилу к родителям закапаюсь, и будь что будет.

– Прости. Я не подумала о возможных последствиях.

– Ты погубишь себя.

Роман недоуменно развел руками и, наконец, закончил свою грозную тираду. Он тепло обнял Ядвигу, по-детски опустившую голову ему на грудь.

– Никогда не покидай меня.

Утро выдалось холодным и сырым. Повсюду стелился таинственный густой туман. Стояла гнетущая и, в тоже время, блаженная тишина.

Зов рога прервал поддельное спокойствие. Полки ордынцев покинули наспех воздвигнутый для ночевки лагерь и двинулись в сторону окруженного города.

Узлук и Ярн вглядывались в деревянную цитадель.

– Я никого не вижу.

– Я тоже. Даже дозорных нет, а ведь они должны находиться на месте и в мирное время… Если на мгновение представить, что о нас тут еще не знают…

– Ладно. Плевать. Я не собираюсь отменять штурм из-за того, что не вижу защитников.

Ярн пожал плечами.

– На стены! – заорал хан, подняв ятаган.

Очень хорошо экипированные, но недисциплинированные воины сорвались с места, словно оголодавшие и вконец разозленные гончие собаки, одновременно выпущенные из многих сотен тесных и ненавистных клеток.

Болли прислушался.

– Пора! Встречаем голубчиков!

Крепость вмиг ощетинилась защитниками. Ядвига, вопреки предостережениям юного князя, тоже оказалась на стенах. Она горделиво подняла вверх стяг с изображением бурого медведя, который одновременно служил в качестве символа Польна и его правящей династии. Великое достоинство отмечалось в каждом человеке, стоявшем на страже своего города

Бегущие в атаку ордынцы на секунду опешили, но потом многократно прибавили в скорости. Им не понравился тот факт, что жителей Польна не только не трясутся от страха, но и смело показывают готовность встретить врага грудью. Это неимоверно сильно нервировало.

Войны первой штурмовой волны пересекли канаву, выкопанную прошлым вечером людьми Романа, и, небрежно приставив лестницы к стенам, стали карабкаться навстречу добыче и славе. Ополченцы ничего не предпринимали до этого самого момента.

Грамотно оценив положение вражеских подразделений, Болли откуда-то достал специальную толстую стрелу; он поджог ее и выпустил в направлении миниатюрного рва, горючее наполнение которого моментально воспламенилась.

Узлук мчался вперед вместе со всеми, когда на стенах крепости внезапно появились грозные местные воины. «Еще одни лишь формально живые герои», – усмехнулся хан, проникнувшись наигранным сожалением.

Блаженная самоуверенность, однако, быстро испарилась. Узлук случайно скользнул взглядом по очертаниям вражеского знаменосца, и от предвкушения легкой победы не осталось и следа. Старое изношенное сердце забилось чаще вовсе не от обычного доброго возбуждения, рождаемого разворачивающимся сражением. Хан споткнулся и сильно закашлялся. Глаза налились кровью.

Немного позже, оправившись от испытанного шока, Узлук с превеликим гневом воззрился на девушку, державшую в руках пафосную хоругвь. Он моментально узнал ее. Та проклятая ведьма, которая погубила в лесу несколько десятков славных южан и попыталась совратить самого хана!