Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Проскользнув через темный холл, Констанс направилась к его входу: паре стеклянных дверей, которые были закрыты. Она подошла ближе, затаилась в тени и заглянула внутрь.

Все было тихо.

И вдруг, тщательно присмотревшись к участку, лежавшему за пределами двери, Констанс смогла различить силуэт человека, стоявшего неподвижно. Она даже не увидела его напрямую — скорее, она уловила его очертания в отражении на водной глади, что мерцала в свете луны. В руках незнакомца угадывались очертания пистолета. Все-таки Пендергаст оказался прав.

То, что Барбо удалось узнать о ее планах, поистине потрясало. Она прекрасно помнила, что обсуждала это только с Марго. Но, очевидно, их план был раскрыт, а в их окружении притаился предатель. Барбо знал, что она придет за растением в эту самую теплицу. Он ждал ее.

Констанс подумала о Марго и ее миссии в подвале музея. Мог ли Барбо знать и об этой детали плана? Конечно, он знал. Констанс могла только надеяться, что обширные знания Марго о потайных местах музея, помогут ей спастись.

Очень-очень медленно она изменила свое положение и обнаружила второй неясный силуэт внутри Водного дома. У этого человека через плечо была перекинута штурмовая винтовка. Эти наемники явно были профессиональными солдатами. Хорошо вооруженными профессиональными солдатами. Что ж, это настораживало, но не удивляло, учитывая специфику и арсенал «Рэд Маунтин». Барбо ничего не оставлял на волю случая.

Констанс знала, что теплица имела большие габариты, и даже в темноте было видно, что это строение буквально переполнено растительностью. Трудно представить, сколько еще наемников могло скрываться в зарослях, если даже с этого своего положения Констанс удалось разглядеть двоих. Но почему же они все сосредоточены в этом месте?

Очевидно, Барбо был настроен помешать всем и каждому заполучить растение. Он хотел убедиться, что у Пендергаста будет самая длинная, самая томительная, самая болезненная, самая мучительная смерть из всех возможных. Но у Констанс сразу возник другой вопрос: почему эти люди вообще здесь? Было бы гораздо легче просто изъять или уничтожить экземпляр Печали Ходжсона, а затем уйти. Зачем устраивать засаду?

Ответ мог быть только один: они знали, в каком здании находилось необходимое растение, но они не знали, что это за растение. Их информация — откуда бы она ни была получена — оказалась неполной.

Мысленно просматривая карту сада, Констанс вспомнила, что есть второй, более высокий уровень Водного дома, начинающийся от лестницы в холле и позволяющий посетителям сверху любоваться на болотистые джунгли. Она собралась подняться наверх, чтобы разведать обстановку, но поняла, что, наверняка, хотя бы один дозорный будет поджидать ее там.

Наемников, судя по всему, было слишком много. Констанс понимала, что никак не сумеет противостоять всем им в одиночку. Ей необходимо было проникнуть внутрь, заполучить растение прямо под их пристальными взглядами и вернуться обратно. С самим Барбо она разберется позже. Это был не самый приятный вариант, но пока он казался единственно верным.

Сейчас хитрость имела первостепенное значение, а это означало, что сумка-чехол стала помехой. Переместив стеклорез и присоску в карман своего платья, Констанс спрятала сумку под скамейку для посетителей, подползла обратно к двойным дверям из стекла и попыталась вычислить, где скрывались наемники Барбо. Если бы там не было людей, она смогла бы найти растение в течение нескольких минут.

Теперь же это будет не так-то просто.

Она отступила в фойе вдоль внутренней стены. Дверь главного входа была закрыта. Продвигаясь быстрее, Констанс пошла в обратном направлении через Музей бонсаи и основной корпус Пальмовой оранжереи, после чего вышла на улицу через вырезанную стеклянную панель. Она обошла по периметру Бассейн лилий, держась в темноте массивных деревьев дендрария, окружавших его. Обойдя тропический павильон, она подошла к задней стене Водного дома, также почти полностью построенного из стекла. Оконные проемы были меньше, чем в Пальмовой оранжерее, но все еще достаточно большие, чтобы дать возможность пролезть. Со стороны этой стены не было никакой двери, поэтому люди Барбо не будут ждать ее здесь.

Притаившись, Констанс прислушалась.

Ничего.

Прикрепив присоску к ближайшей панели, она беспрепятственно разрезала ее. Но как только она начала работу, лезвие издало резкий шум. Констанс тут же замерла. Бруклин производил много фонового шума: далекое гудение машин, самолеты, проносящиеся над головой, бьющееся сердце города. Но все равно, скрип резца был слишком заметным и, без сомнения, внутри он прозвучал даже громче, чем снаружи.