Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Констанс кивнула.

— Удачи.

— Вам тоже, — Марго замешкалась. — Простите, мне любопытно. Та запись... в журнале. Она была написана лично для вас. Что это было?

Примерно мгновение в библиотеке стояла звенящая тишина.

— Перед Алоизием у меня был другой опекун. Доктор Енох Ленг. Человек, который написал в журнале то последнее замечание.

Марго молчала, ожидая продолжения. Констанс никогда добровольно не делилась информацией о себе, Марго почти ничего о ней не знала. Много раз она задавалась вопросом, откуда взялась эта девушка и какие у нее отношения с Пендергастом. Констанс Грин всегда держалась отстраненно и холодно, но сейчас вдруг ее голос сделался мягким, словно она находилась на исповеди.

— Доктор Ленг питал распространенный интерес к определенной области химии. Я иногда выступала в качестве его ассистентки. И помогала ему с экспериментами.

— Когда это было? — спросила Марго. Все это казалось странным: Констанс выглядела чуть старше двадцати, а подопечной Пендергаста она уже была в течение нескольких лет.

— Давным-давно. Я была совсем еще ребенком.

— О, — Марго помолчала. — И какие отрасли химии интересовали этого доктор Ленга?

— Кислоты , — ответила Констанс и слегка улыбнулась: далекой, почти ностальгической улыбкой.

Йоргенсен грозился уйти в отставку еще тогда, когда Марго Грин была аспиранткой в Музее Естественной Истории. Эти угрозы сыпались на администрацию и персонал из года в год, а тем временем он продолжал занимать кабинет, из которого, казалось, никогда не выходил. Создавалось впечатление, что он даже не возвращался домой — если у него вообще был дом.

Марго застыла у полуоткрытой двери кабинета Йоргенсена, не решаясь постучать — она помнила, как он вечно ворчал на всех, кто отваживался его побеспокоить. Со своего ракурса Марго видела, что старик сейчас был занят каким-то исследованием: он склонился над стручками растения и увлеченно изучал их под микроскопом. Голова его со времени аспирантской работы Марго успела полностью облысеть, но кустистые брови продолжали топорщиться в разные стороны.

Марго постучала.

— Доктор Йоргенсен? — позвала она.

Голова ученого повернулась, и пара тусклых голубых глаз уставилась на посетительницу. Он не произнес ни слова, но в его взгляде сквозило неприкрытое раздражение.

— Извините, что побеспокоила вас.

Извинения были встречены неразборчивым бормотанием. Поскольку приглашения войти не последовало, Марго вошла без него.

— Я Марго Грин, — представилась она, протягивая свою руку. — Работаю здесь.

Йоргенсен вновь что-то буркнул себе под нос и протянул свою иссохшуюся руку, отвечая на рукопожатие. В следующий миг брови его удивленно приподнялись.

— Марго Грин... Ах, да! Вы были вовлечены во всю эту ужасную историю с убийствами, — он покачал головой. — Я был другом Уиттлси, бедная старая душа.

Марго сглотнула подступивший к горлу ком и поспешила сменить тему.

— Это было давно, и я уже почти ничего не помню, — солгала она. — Я хотела бы узнать…

— Но я помню, — перебил ее Йоргенсен. — И помню вас . Странное дело: мне кажется, я недавно слышал, как в музее говорили о вас. Сейчас… когда же это было?.. — ученый осмотрелся, словно в поисках подсказки, но ничего не нашел и взглянул на посетительницу. — А что случилось с тем высокий парнем с челкой, с которым вы пошли в обход? Вы помните, ну тот, который любил звук своего собственного голоса?

Марго замешкалась.

— Он… умер.

Йоргенсен недоуменно замер на мгновение.

— Умер? — переспросил он, поджав губы. — Да-а, это были темные дни. Так много смертей. А мне казалось, вы ушли из музея. Поговаривали, что в поисках лучшей жизни.

— Ушла, — она замешкалась. — Здесь… осталось слишком много плохих воспоминаний. Сейчас я работаю в Медицинском фонде.

Последовал небольшой кивок головой, и Марго почувствовала воодушевление.

— Мне нужна ваша помощь. Несколько советов по ботанике.

— Что ж, я с удовольствием.

— Вы ведь знакомы с микрогетеротрофами?

— Да.

— Прекрасно. Меня интересует растение, называемое американской тисмией.

— Знаю такое. Оно считается исчезнувшим.

Марго сделала глубокий вдох.

— Я знаю. Просто я надеялась... скажите, возможно ли, что образец подобного микрогетеротрофа есть в коллекции музея?

Йоргенсен откинулся на спинку стула и сложил пальцы рук домиком. Марго почувствовала, что сейчас последует лекция.