Лес Дэниэлс - Желтый туман

Уже почти возле собственного дома он понял, что держит в руке только половину трости. Не веря своим глазам, он уставился на обломок. Каллендер попробовал было убедить себя, что вторую половину он обронил где-то на улице, но с мрачной уверенностью осознал, что она так и лежит возле Салли Вуд. А ведь по ней, наверное, его смогут опознать. Каллендер слыхал о том, что в Скотленд-Ярде с недавнего времени работают сыщики, которые самыми хитроумными способами ловят любых преступников. Он не мог рисковать: нельзя было оставлять за собой следов.

Обратный путь стал для него мукой. Он готов был сделать все, что угодно, только бы не идти снова к Салли Вуд, но понимал, что нужно поторопиться, поскольку ее тело обязательно обнаружат. И до этого момента он должен успеть вернуться туда и снова уйти. Ему было страшно подумать, что случится, если его застанут там, возле трупа, но он никак не мог избавиться от этой мысли. Ему хотелось выпить. Его уже тянуло зайти домой за бутылкой, но ноги несли его обратно к «Хрустальному башмачку». В голове у него был такой сумбур, что он дошел до места, так и не успев собраться с мыслями.

Несколько гуляк стояли возле входа, изнутри доносились приглушенные звуки музыки. Все было так, будто ничего и не произошло. Они точно ничего не знают, а?

От этой мысли Каллендер на мгновение оцепенел, а потом попятился в темный переулок. Впервые в жизни он опасался быть замеченным. Но все же было безумием оставаться в нескольких футах от места преступления и никак не пытаться замести следы. Он поглубже надвинул шляпу и поднял воротник, будто от дождя, и с непринужденным видом вышел на улицу и быстрым шагом повернул за угол.

Он взглянул на одинокое окошко Салли, где все еще горел свет. Никто не поднял тревоги, вокруг все явно спали. Он осторожно толкнул входную дверь, благодаря неведомые силы, заставившие его второпях не закрыть за собой дверь. Прислушиваясь к любому шороху, он прокрался вверх по ступеням. «Тихо как в могиле», – мрачно подумал он.

И так он вслушивался в тишину до самой двери Салли. И тут он расслышал звук, заставивший его похолодеть сильнее, чем под дождем. Каллендер понимал, что это всего лишь его собственное воображение, воспаленное чувство вины, но все же он мог поклясться, что узнает мелодию. Эту самую песню исполняла в «Хрустальном башмачке» Салли менее часа тому назад. Кто-то будто напевал вполголоса.

Может, привидение? Еще один фокус, подстроенный этим чертовым медиумом? Он не мог в это поверить. Не может быть. Пожалуй, это игра его собственного воображения. На самом деле, это такая мелочь, а вот обломок трости надо обязательно забрать.

Он открыл дверь.

То, что он увидел, превзошло наихудшие его опасения. С лицом, залитым кровью, со слипшимися роскошными волосами Салли ползала по комнате на четвереньках, распевая свои куплеты, насколько позволяла стекавшая по губам кровь. Она вовсе не умерла, но мертвой ей было бы явно лучше.

Салли опрокинула стол, но по-прежнему продолжала петь. Каллендер понял, что безнадежно изувечил ее. Его присутствия она не замечала.

Губы у него сами собой задергались, и Каллендер поднял ногу и со всей силы обрушил ботинок на шею Салли. Он услышал, как хрустнул ее позвоночник.

Ему понадобилось допить остатки джина из той бутылки, которую он взял у нее.

Забрав вторую половину своей трости, Каллендер поспешил домой, в свою кровать, где и провел следующие трое суток, стараясь убедить себя, что никуда и не выходил.

Перед высоким кирпичным домом возле ворот кладбища Всех Душ собрались трое мужчин в синем. На их цилиндрах были крупные металлические бляхи, на коротких шинелях – латунные пуговицы. На поясе у каждого висел деревянный жезл. Один из мужчин постучал жезлом в дверь.

Они ждали, а вокруг было темно и сыро. Один из них дрожал от холода.

– Здесь никого нет, – сказал он. – Нужно было приходить днем.

– Кое-кто из нас как раз днем и приходил, но никто не отозвался, как и сейчас.

– Можно взломать дверь.

– Мы всего лишь пришли получить у джентльмена некоторые сведения. Люди и так не желают обращаться в Скотленд-Ярд, не хватало нам еще заслужить репутацию взломщиков.

– Тогда постучи еще раз.

– Распоряжаться здесь буду я, – ответил тот, но все же еще раз постучал.

В одном из окон зажегся огонек.

– Мы кого-то разбудили.

– Стой тихо, а?

Дверь медленно и бесшумно открылась; на пороге появился высокий мужчина с черными усами, держа в руке черную свечу. В ее неровном свете жутко блеснул шрам, рассекавший левую половину лица.