Михаил Бураш - Ежик и Туманный Лес

– Проклятый туман! До чего же он достал, зараза! – Ежик огляделась вокруг, стараясь найти прогалину между стволами росших гигантов. Но сгустившийся туман, причудливо струясь между деревьями, не позволял видеть ничего дальше десятка метров, да и то, когда встречалось разряжение в белесой пелене. Чертов туман, не будь его, она ни за что бы не разнесла подвеску передних колес вездехода о тот громадный корень, предательски вылезший из земли почти на метр на казавшейся столь безопасной тропе. В последнюю секунду Ежик смогла притормозить, но скорость все равно оказалась слишком высокой, и шестиколесный вездеход налетел на изгиб острого и твердого, как камень, древесного корня. С жалобным визгом рвущегося металла передние опорные стойки вывернуло из шарниров на корпусе, а машина грузно осела на нос. Одна армированная покрышка взорвалась, далеко разбросав куски металлорезины, диск другого колеса прогнулся от удара. Сами опоры были изогнуты силой удара. Даже если бы Ежик и смогла каким-то чудом отремонтировать шарнирные крепления опор, восстановить лопнувшие кабели подачи энергии, то без колеса, с изуродованными стойками и диском, этот вездеход уже никуда бы не доехал. Здесь нужны были корабельная мастерская, запчасти и умелые руки. Но мастерская и запчасти осталось почти в шести сотнях километров позади, за лесом странных исполинских деревьев и проклятым туманом. А что касается умелых рук, то остались ли они сейчас на планете, Ежик не знала. До цели оставалось всего каких-то 50-60 километров, но проделать их теперь предстояло пешком. Километров сорок приходилось на этот лес. И выбора тоже не было, шансов уцелеть на обратном пути без вездехода не оставалось. И что еще ухудшало ситуацию, походная рация во время аварии ухитрилась выскочить из своего гнезда и разлетелась от удара на несколько обломков, а рация вездехода была слишком массивна и требовала чересчур много энергии для работы, чтобы ее можно было снять и взять с собой. Ежик связалась с компьютером корабля, оставив сообщение на случай, если кто-то сможет его прослушать, подробно описав маршрут, встреченные препятствия и возможные угрозы, скинула файл с картой и расположением разбитого вездехода, сказала, что идет дальше пешком и без связи. Указала она на карте и то место, где ей удалось запеленговать рацию Медвежонка. Шанс того, что во второй поисковой группе кто-то выжил и вернется на корабль, был невелик, но если такое произойдет, возможно, товарищи еще успеют к ним на выручку. Если только кто-то вернется на корабль. Ежик сложила в большой рюкзак сменные дыхательные фильтры и преобразователи, запас сухого топлива, запасные энергоячейки для скафандра и плазмогана, кинула туда же аптечки и ремонтный комплект для скафандра. Все остальное место заняли пайки и вода. Да, скафандр восстанавливал частично питьевую воду, но та все равно расходовалась, а идти предстояло долго, в жаркой и влажной атмосфере, да и Медвежонку, вполне вероятно, будет нужна вода. И неизвестно, сколько им предстоит дожидаться помощи, если она еще придет, помощь эта. Ежик встрепенулась, дернула головой, отгоняя дурные мысли. Конечно, хоть кто-то должен вернуться на звездолет, получить ее сообщение. Помощь придет, непременно, но сперва она найдет и спасет Медвежонка. Еще раз осмотрев кабину вездехода, не позабыла ли чего важного, Ежик повесила на шею плазмоган, включила гиперсеть и спрыгнула на грунт, в белесое море тумана. На индикаторе тут же загорелись оранжевые огоньки сигнала малой биологической опасности среды.

А началось все без малого три года назад. Ежик, хотя ее настоящее имя было совсем не Ежик, но это прозвище прицепилось к ней за время экспедиции, то ли за коротко остриженные черные волосы, частенько торчащие во все стороны во время долгих полевых вылазок на планетах, то ли за коллекцию пластилиновых ежиков, которых она лепила после каждой высадки на планеты и астероиды. Возможно, за то и другое вместе. Так вот, Ежик, по образованию космогеолог и космогеодезист, была в составе экспедиции на борту малого исследовательского звездолета «Можжевельник», порт приписки Земля, Татарстан, Казань, оснащенного прыжковым двигателем с максимальной дальностью прыжка в 100 светолет, собиравшего информацию о звездных системах и астероидных поясах Рукава Ориона в направлении к ядру Галактики. Это была обычная экспедиция, разве что слегка подзатянувшаяся, но это было ожидаемо, ведь на этот раз зона поиска была ближе к ядру, чем у всех предшествующих экспедиций.