Дон покачал головой.
Дэвид отложил нож и вилку.
— Давай поставим опыт. Я докажу тебе, что ты хочешь жить.
— Я знаю, что я хочу жить, — он снова посмотрел на неподражаемо реальную улицу, где неподражаемо реальная женщина снова вела на поводке неподражаемо реальную овчарку. Но они ведь проходили тут раньше? Или это и есть потеря ориентации?
— Я докажу. Я сейчас возьму тебя за горло и начну сжимать. Когда ты захочешь меня остановить, ты скажешь.
— Это смешно.
Дэвид быстро встал и сдавил его горло.
— Стоп, — сказал Дон, но Дэвид не ослабил хватку. Рядом за столиками люди продолжали неподражаемо реально есть и пить, ничего не замечая.
— Стоп, — попытался сказать Дон еще раз, но уже не смог. Лицо Дэвида склонилось над ним; потом это был уже не Дэвид, а гигантский олень, или сова, или что-то среднее между ними.
Поблизости кто-то громко чихнул.
— Привет, Питер. Так ты решил зайти?
Кларк Маллиген вышел из своей будки.
— Спасибо, что привели его, миссис Берне. Ко мне сейчас мало кто ходит. Да что с тобой, Питер?
Питер открыл рот и закрыл его опять.
— Скажи ему спасибо, Питер, — сухо сказала мать.
— Это, должно быть, фильм так подействовал. Я его сто раз смотрел, и все равно забирает. Вот и все, Пит.
Это фильм.
— Фильм? Нет… мы шли по лестнице, — он поднял руку и увидел в ней нож.
— Именно. Твоя мама сказала, что ты захотел посмотреть, как это выглядит отсюда. Но поскольку вы единственные зрители, ничего плохого в этом нет.
— Питер, где ты взял этот нож? — спросила мать. — Брось его немедленно!
— Нет. Мне нужно… ох. Мне нужно… — Питер отступил от матери и оглядел маленькую операторскую будку.
Пальто на крюке; календарь; пустая бутылка. Здесь было так холодно, как будто Маллиген показывал кино на улице.
— Успокойся, Пит. Смотри, вот так ставится катушка, и когда краешек показывается вот здесь, я нажимаю вот на эту кнопку…
— Что было в конце? — хрипло спросил Питер. — Я не могу вспомнить…
— О, они все умерли. Так ведь все кончается, правда?
Когда они сражаются, это выглядит героически, но они все равно обычные маленькие люди. И все они умрут, вот увидишь. Если хочешь, можешь посмотреть конец у меня.
Как вы, миссис Берне?
— Ему лучше, — сказала Кристина. — У него случился какой-то припадок. Питер, отдай мне нож.
Питер спрятал нож за спину.
— О, скоро он увидит, миссис Берне, — сказал Маллиген, включая второй проектор.
— Что увижу? Почему у вас так холодно?
— Отопление испортилась. Что увидишь? Ну сперва убьют двоих, а потом… смотри сам.
Питер заглянул в отверстие и увидел экран, светящийся над пустым залом…
Рядом громко чихнул невидимый Рики Готорн, и стены операторской будто закачались. Он увидел что-то расплывчатое, с уродливой головой какого-то животного. Потом это снова был Кларк Маллиген.
— Пленка сбилась, извини. Теперь все будет нормально, — сказал он, но его голос дрожал.
— Отдай мне нож, Питер, — потребовала мать.
— Это все фокусы. Грязные фокусы.
— Питер, не груби!
Кларк Маллиген склонился над ним с выражением жалости на лице, и Питер, вспомнив вестерны, всадил нож в его выпяченный живот. Мать закричала, уже начиная распадаться, как все вокруг. Питер ухватил нож обеими руками и рванул вверх, плача от ужаса и отвращения; Маллиген повалился на проекторы, сбивая их со штативов.
— Ох, Сирс, — выдохнул Рики. Его горло болело. — Ох, мои бедные друзья…
Они только что были живы и их хрупкий мир, казалось, снова был цел; горечь новой и уже безвозвратной потери пронизала все его существо и слезы обожгли ему глаза.
— Смотрите, Рики, — это был голос Дона. Рики с трудом повернул голову и быстро встал, увидев то, что лежало рядом с ним на полу. — Это сделал Питер.
Юноша стоял в шести футах от них, глядя на лежащее перед ним тело женщины. Дон сидел на полу, потирая шею. Рики посмотрел ему в глаза, увидел в них страх и боль, и потом оба они взглянули на тело Анны Мостин.
Какое-то время она все еще выглядела той миловидной молодой женщиной с черными волосами и лисьим личиком, какой они увидели ее в первый раз на Уит-роу. Ее рука сжимала костяную рукоятку ножа, торчащего у нее из груди; из раны, пульсируя, выливалась темная кровь. Из окна на распростертое тело падали редкие хлопья снега.
Глаза Анны Мостин открылись, и Рики подался вперед, думая, что она хочет что-то сказать, но она, очевидно, уже их не узнавала. Из раны хлынул поток крови, забрызгав троих мужчин.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу