Роберт Блох - И домовой утащит вас

Да. Филип Эймз живет здесь круглый год, но никогда не появлялся в дневное время. И он никогда не покупал никакой еды. Никогда. И, конечно, это ложь, что Филип приглашен на обед, потому что, подумав, Нэнси поняла, что никогда не видела, чтобы он что-нибудь ел.

И вот доказательство.

Но Нэнси должна быть уверена. Можно ли проверить как-нибудь еще?

Днем Нэнси договорилась с Хеди Шустер пойти на свидание к ребятам на той стороне озера, как только стемнеет. И когда вернувшийся с прогулки отец сообщил, что видел Филипа Эймза и тот пообещал к вечеру зайти, Нэнси обрадовалась, что договорилась с Хеди, а значит, ее в это время не будет дома.

Да, она была рада. Нэнси не могла видеть Филипа после того, что случилось, и после того, что она узнала о нем. Выходит, сегодня вечером у Нэнси есть возможность сделать то, что она задумала. Если Филипа не будет дома, она сможет зайти в его коттедж.

Хеди чуть не лопнула от возмущения, когда Нэнси отказалась идти с ней на свидание. Но она не задала ни одного вопроса, и уже около девяти вечера Нэнси незаметно проскользнула мимо своего дома. Филип был у них, все в порядке Нэнси пошла по тропинке к его дому. Было темно, облака закрывали луну. Она чуть не упала перед самой дверью его коттеджа. Дверь была заперта. Но окно открыто. Нэнси отодвинула занавеску и залезла внутрь. Это был самый обыкновенный коттедж. Нэнси взяла с собой тоненький фонарик и, пока оглядывалась вокруг, держала его внизу. Смотреть было не на что. Не на что!

Конечно, на кровати не спали. По крайней мере, она была хорошо убрана, что необычно для мужчины. В комнатах не видно ни посуды, ничего из других вещей. Даже походной печки нет. В шкафу висели костюмы, в ящиках тоже полно одежды.

У Нэнси было странное ощущение, когда она открыла комод и стала перебирать рубашки, носки и другие вещи, сложенные стопками. Большинство из них были совершенно новыми.

Над комодом не висело зеркало, не было зеркала и в ванной, она его нигде не видела. Конечно, его и не должно было быть, если…

Но Нэнси надо было удостовериться в этом.

Она подошла к рабочему столу. На нем стояла пишущая машинка и лежала толстая рукопись. Может быть, Филип все-таки писал диссертацию. Она пролистала стопку бумаги, ища титульный лист. И нашла его! «Заметки по эмпирическому подходу к демонологии в современном мире». Так вот в чем дело!

Почему-то это потрясло ее больше, чем что-либо другое. Это связывало все воедино. «Демонология»! «В современном мире», значит, сегодня. Филип Эймз писал о демонах и обо всем таком.

Нэнси знала теперь: она должна что-то сделать, рассказать кому-нибудь.

Да. Именно это. Сегодня вечером после того, как Филип уйдет, она все расскажет Лауре. Расскажет ей, что Филип не ест, что в доме нет зеркал, что он так бледен, и никто не видел его в дневное время, и что летучая мышь вылетела при заходе солнца. Расскажет матери, что Филип… вампир.

Нэнси не помнила, как она пережила ту ночь, когда все рассказала Лауре. С матерью случилась истерика, и больших трудов стоило успокоить ее. Нэнси этого не ожидала, но решила не останавливаться. Нельзя этого делать.

И хотя у девушки были сомнения, оставалось все же последнее: надо было довести дело до конца.

Поэтому на следующий вечер, когда Нэнси услышала, что Филип, видимо, опять заглянет к ним, она нашла предлог для отсутствия. Спрятавшись, девушка подождала, пока Филип зайдет к ним, и направилась к его коттеджу. Опять было облачно, ее это устраивало.

Закончив там, Нэнси вернулась домой. Филип все еще беседовал с Лаурой и Ральфом. И Нэнси слышала разговор через открытое окно.

– Вы боитесь темноты, не так ли? – говорил Филип. – О, я знаю, что боитесь. Я знаю все про вас, вы понимаете? Вы боялись темноты, когда были ребенком. Не из-за грабителей, воров или убийц. Дети не думают о таких вещах. Вы боялись темноты из-за… домового!

Так говорили ваши родители: домовой – это один из умных, хитрых снов, придуманных взрослыми, созданных специально для того, чтобы спрятать за ними свой ужас. Но ведь ужас-то, действительно, существует.

Когда вы были маленькими, вы знали, как выглядит домовой. Вы видели его во сне – это черное, ухмыляющееся лицо со злыми красными глазками. Вы слышали его гудящий голос, бормочущий что-то во сне, когда вам снились кошмары. И вы просыпались и звали маму.

Признайте это, ведь вы кричали, – продолжал Филип. – А сейчас, когда вы выросли, то смеетесь над этим. Сейчас вы стыдитесь своего страха. Но вы все еще боитесь. Вы научились насмехаться над ведьмовством и демонологией. Вы читаете гладкие научные объяснения, отбрасывая глубинные страхи с помощью придуманных психиатрами объяснений. Мифология, фольклор, примитивное невежество – вот что такое сказки о ведьмах и волшебниках, не так ли? Нет ни сатаны, ни ада, ни рая. Правильно?