Александр Асмолов - Песок в кармане

Подводный мир покорил Варю. Его удивительная красота и безмолвие были созвучны мироощущению девушки. Здесь многое было вновь. Особенно этот танец мант над головой. Наверное, ищущему человеку свойственно поднимать голову, обращая любопытный взгляд туда, где, по преданиям, живут боги, где мерцают в ночном небе иные галактики, откуда льется свет на грешную землю. Величественный хоровод огромных мант был сродни полету орлов в синеве, с той лишь разницей, что теперь Варя сама могла присоединиться к ним. Но она не смела. Возможно, кто-нибудь из дайверов и ринулся бы в эту круговерть, а другой бы еще сделал редкий фотоснимок. Другой, но только не Варя. Она сохранила в душе это удивительное зрелище, как некий символ. Теперь ей не хотелось приближаться к нему и рассматривать вплотную, чтобы еще раз не разувериться в чем-то. Ведь циниками становятся те, кто давно перешагнул свои детские границы, а новых не увидел. Кто-то пытается найти свои символы в религии, а кто-то — в красоте. Способностью наслаждаться рассветом, хрупким цветком, поэтической строкой, завораживающим рисунком на крыльях экзотической бабочки или взглядом любимых глаз обладают только светлые души, остальные лишь повторяют чужие слова.

Варя знала, что еще долго будет вспоминать, как замерла от восторга на глубине. Там она увидела новый горизонт, новый символ. У нее над головой кружили то ли птицы, то ли рыбы, то ли пришельцы. Они существуют, они рядом, но не каждому дано их увидеть. Значит, она попала в число избранных. Значит, не случайно она здесь. Значит, это судьба.

— Вы что, решили побить рекорд по длительности пребывания под водой на одной спарке? — накинулся на них Бусама, едва девушки поднялись на палубу яхты, прогретой полуденным солнцем. — На время смотрели? — горячился он. — Баллоны пустые.

— Да нормально все, — оправдывалась Маша.

— Мы там мант видели, — вторила ей ученица.

— Не знаю, что вы видели, а баллоны пустые. Под ноль.

— Как под ноль? — недоумевала Варя. — Мы не больше получаса были под водой.

Бусама лишь укоризненно взглянул на нее и, зацокав языком, показал на прибор. Тот хладнокровно подтверждал обвинение. Девушки не заметили, как прошло около двух часов. Они молча переглянулись. Странная догадка промелькнула у обоих. Произошло ли это под впечатлением от встречи с мантами или они потеряли контроль над временем по другой причине, но более часа выпало из их жизни.

— Ты же знаешь, Бусама, — первой нашлась Маша. — Здесь течение сильное. Нас просто отнесло далеко в сторону. — Она умышленно медленно подбирала английские слова, чтобы показать, что растерялась. — Пока нашли нашу яхту, не заметили, как время пролетело.

— Я волновался, — арапчонок застенчиво взглянул на Варю. Стало понятно, что он поднял шум не для того, чтобы укорить инструктора. Ему хотелось подчеркнуть, как он относится к незагорелой москвичке.

— Если я буду столько есть и пить всю неделю, — тяжело вздохнув и явно раскаиваясь в содеянном, задумчиво произнесла Варя, — придется менять гардероб.

— Ты уже давно выросла из штанишек Бусама, — не открывая глаз, произнесла Маша.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась ученица.

— Только не говори мне, что ты не замечаешь, — инструктор даже не повернулась в ее сторону.

Девушки расположились под тентом на смотровой палубе. После хорошего обеда все разбрелись по своим норкам. Истинные мусульмане не стали предаваться соблазну. Исполнив все служебные обязанности, они отдыхали в своей каюте, где кондиционер создавал желаемую прохладу. Оба араба думали о русских девушках, предаваясь в мечтах соблазнительным утехам, но не посвящая никого в свой мир. Девушки же, в свою очередь, не многим отличались от болтушек других стран.

— Маш, ты про Бусама?

— Ну, не мне же он так улыбается, воробушек.

— И что с того? — Варя приподнялась на локте, стараясь разглядеть в выражении лица своей собеседницы смысл ее слов.

— Ты не смотри, что он еще мальчик, — она повернула голову, и ученице показалось, что сквозь темные стекла солнцезащитных очков на нее уставились холодные, безжалостные глаза хищницы. — Если он решит, что ты должна принадлежать ему, не открутишься. У арабов свои законы.

— И что он сможет сделать?

— Да все, что захочет.

— Но я же не вещь какая-то.

— Почти, — грустно выдохнула Маша.

— Что значит «почти»? — Варя почувствовала, как ее бросило в жар.

— Не кипятись, дружок, — она помолчала. — И поверь моему опыту.