Александр Асмолов - Гребень Хатшепсут

Секундой позже, заметив улыбку на лице инквизитора, балканский куратор пожалел, что вспомнил этот щекотливый эпизод. Заглаживая грехи, он трижды мысленно повторил заветную фразу: «Храни, Господи, Святой Орден!». И был прощен.

С трудом передвигаясь на дрожащих ногах, Демис покинул церквушку через неприметную боковую дверь. Несмотря на солидный возраст, изъеденная кое-где плесенью и червями массивная дверь даже не скрипнула. Прошло немало лет с тех пор, как эта церковь на площади небольшого городка Геранд, окруженного стенами в пять метров толщиной и до сих под действующим рвом с водой, спасала жизнь наследнице престола Бретани. Запад Франции всегда претендовал на особый статус в едином государстве. Впрочем, теперь многое изменилось. Границы между странами становятся все более прозрачными, а международные организации все более значимыми.

На улице Демис вновь почувствовал себя простым страховым агентом, зашедшим во время служебной командировки в музей. Геранд был именно городом-музеем, он разделил участь многих замков Франции. Средств на содержание исторической ценности в казне не хватает, вот и приходится владельцам сдавать часть помещений в аренду под рестораны, дорогие отели или частные апартаменты. В мире всегда находятся богатые чудаки, готовые заплатить хорошие деньги за ужин в графских покоях, брачную ночь в королевской спальне, корпоративную вечеринку в загородном доме известной фаворитки или шикарную свадьбу в настоящем дворце Людовика.

Внимание Демиса привлекла группа людей в черном у входа в церковь. Похоже, они по-настоящему отпевали покойника, но толпа зевак делала из этого траурного процесса некий фарс. Вездесущая группка маленьких японцев даже фотографировалась на фоне дорогого гроба из красного дерева. Впрочем, скорее всего, усопший завещал отпевать себя здесь в угоду своим амбициям, а не религиозным соображениям. Многое грешники живут и умирают неестественно, словно играют в какую-то надуманную игру. И даже своим последним минутам пребывания на этом свете стараются придать особую значимость, не желая понимать, что в мыслях у окружающих их образ далек от желаемого ими.

Не первый раз Демис приезжал на семинар в Геранд. Это было особое место для братства Сынов Света. В тайных подземельях древней крепости были спрятаны некоторые артефакты. Центральный замок Ордена всячески оберегал это хранилище, что позволяло проводить встречи на самом высоком уровне, не привлекая внимания. К тому же неподалеку находился хороший аэродром, а в пятнадцати километрах располагался один из лучших европейских курортов Ля-Боль.

Девятикилометровая дуга песчаного пляжа на Атлантическом побережье Франции была знаменита не меньше Ривьеры. Не случайно здесь построили конечную остановку одной из веток скоростного экспресса из Лондона и автодороги с особым покрытием. Приезжим было нетрудно затеряться среди множества отелей и богатых вилл на побережье и ненароком посетить старый Геранд. В отличие от Ривьеры, где любила пошуметь молодежь, окрестности Ля-Боля были спокойны. Мелководье с песчаными дюнами и соляные болота делали эти края прибежищем тех, кто любит уединение. Поэтому встреча с солидными пенсионерами не вызывала нездорового интереса.

Состоятельные люди не только Франции, но и других стран Европы покупали в Ля-Боле дома или апартаменты в отелях, что позволяло им приезжать сюда в любое время без предварительных согласований. Ценя покой своих постоянных клиентов, администрация тратила немалые средства на безопасность, и нужно сказать, что преуспела. В отличие от Ривьеры, здесь не болтались на улицах подозрительные личности или попрошайки, прохожим не предлагались китайские подделки, а все рестораны и бары так дорожили своей репутацией, что их меню могло позавидовать любое столичное заведение.

С обеих сторон бухту Ля-Боль замыкали рыбацкие деревушки Круазик и Порнише. Это было Меккой для гурманов Европы. Только что выловленная рыба и морепродукты Атлантики превращались здесь в самые экзотические блюда. Обрамленные великолепным букетом французских вин, составленным лучшими сомелье страны, они призваны были покорять желудки и сердца состоятельных туристов. Знаменитые исполнители считали за честь получить приглашение в Ля-Боль на курортный сезон.

Незримый барьер между богатыми и всеми остальными вырастал именно здесь. Цены на все услуги, продукты и безделушки были столь велики, что простые смертные, зная эти цифры, обходили Ля-Боль стороной. Непреодолимая сила денежных знаков давно расслоила общество, проведя негласные границы. Конечно, любой желающий мог прокатиться по извилистым дорогам окрестностей Ля-Боля или Геранда, но стоило ему выйти из своей машины, как он чувствовал тяжесть золотой пыли на плечах. Если же прохожий спокойно выкладывал десятикратных цену за чашечку кофе и оставлял столько же на чай, он становился своим.