Роберт Блох: Тень маньяка

Она развернула машину в направлении заходящего солнца и на большой скорости выехала за ворота, повернув на улицу. Она направлялась на юг, в темноту.

Быстро наступала ночь.

Луна поднималась над холмами, когда Карен свернула с шоссе на узкую боковую дорогу, ведущую в лес.

Вдали она в последний раз увидела отблеск огней бензоколонки, где останавливалась, чтобы заправить машину и съесть сандвич. Потом дальний отсвет исчез. Над извилистой дорогой впереди повис туман, и Карен включила ближний свет и сбавила скорость, осторожно огибая крутые повороты.

На дороге не было никакого движения, не было признаков человеческого жилья и в лесах под холмами. Луна поднималась выше, и где-то вдали одинокий койот приветствовал ее скорбным воем.

К тому времени, когда Карен достигла развилки, туман был уже очень густым, но она различила маленький неприметный дорожный щит с надписью «Частная дорога» и свернула на засыпанную гравием поверхность, змейкой вьющуюся среди высоких деревьев.

В конце дороги виднелся высокий проволочный забор. Это был весьма внушительный забор, тянувшийся насколько хватал глаз по обе стороны от не менее впечатляющих ворот. Карен знала их назначение и потому не удивилась.

Удивило ее то, что ворота были раскрыты настежь. На какое-то мгновение Карен засомневалась, но потом вспомнила, что ее приезда ждали. Она въехала в ворота на гудронную дорогу, проложенную через парк. Вскоре лес поредел, и снова показалась луна, осветив призрачный силуэт здания впереди. «Это нечто большее, чем дом, – подумала Карен. – Тот, кто построил его, воплотил мечту об уединенном имении во всем ее великолепии.» Дом миллионера в те времена, когда миллион долларов еще считался большими деньгами.

Сейчас это был другого рода дом – дом отдыха, в соответствии с вежливым эвфемизмом. Но его обитатели, хоть и не миллионеры, были далеко не бедными. Карен слишком хорошо было известно – чтобы получить лечение в частной клинике доктора Гризволда, нужны были деньги. Неудивительно, что число пациентов обычно не превышало полудюжины.

Карен открыла дверцу машины, чтобы в салоне включился свет, и оглядела себя в зеркальце заднего обзора. Волосы в порядке, грим свежий – об этом она позаботилась. Но видно, что устала и напряжена. Из головы никак не выходил разговор с Ритой. «Предположим, что он не готов. Предположим, встреча с тобой снова послужит для него толчком. Большой риск. Я тебя предупреждаю…»

Что ж, было еще не поздно. Она могла закрыть дверцу, развернуться, направиться домой. Домой? В пустую квартиру? Последние шесть месяцев она чувствовала себя в ней, как горошина в погремушке. С нее достаточно.

Заставив себя улыбаться, Карен вышла из машины, подошла к двери и позвонила. Никто не отвечал. Она снова нажала на кнопку, услышала, как приглушенный звонок умолк. Было немногим позже девяти – хотя, как она знала, обслуживающий персонал был малочисленным, все не могли уже лечь спать.

Карен потянулась к дверной ручке и обнаружила, что она поворачивается. Дверь открылась, и Карен шагнула в высокий, слабо освещенный холл. Она увидела мозаичный пол, обшитые деревом стены, две закрытые, темного дерева двери по обе стороны и высокую открытую лестницу впереди. У подножия лестницы, рядом со столом дежурной, – торшер. А за столом женщина в белом халате – ночная сиделка.

Карен замешкалась на минуту, ожидая приветствия. Но сестра ничего не говорила – только смотрела на нее. Это был не просто взгляд, женщина смотрела определенно свирепо.

Карен поймала себя на том, что, подходя к столу, неестественно улыбается. Здесь свет от торшера был ярче и отражался в выпученных глазах.

Выпученные глаза – и коричневый шнур, туго затянутый на шее женщины…

У Карен перехватило дыхание, непроизвольно она протянула руку и коснулась плеча медсестры. И застывшее тело упало лицом на стол.

Нет смысла кричать. Нет смысла хвататься за телефон на столе, когда шнур оторван и использован в качестве удавки.

Но нет смысла и раздумывать. Уж если уходить отсюда, то сейчас, пока дверь еще открыта. Карен повернулась, и в этот момент почувствовала запах дыма.

Дым струился из-под закрытой двери напротив стола дежурной медсестры. Со времени своего первого и единственного визита сюда Карен помнила, что там находился кабинет доктора Гризволда.

Она подошла и, судорожно крутнув ручку, распахнула дверь настежь. На мгновение зажмурилась, потом заставила себя открыть глаза.