Дэвид Боукер: Отходная молитва

— Да, сэр. Я думаю, вы правы, — ответил он, пытаясь отвести взгляд от дымящегося коричневого пятнышка на колене.

Фактически самый первый взгляд на дочь супругов Датт побудил суперинтенданта Вернона Лаверна начать полномасштабное расследование убийства. Сходство нанесенных девушке ран с ранами незнакомца, тело которого обнаружили в саду городского музея тремя неделями ранее, было слишком очевидным, чтобы не обратить на это внимание.

— У вас, должно быть, очень тяжелая работа, суперинтендант, — заметила миссис Датт.

— Когда я пришел на службу в уголовно-следственный отдел, то полагал, что меня вряд ли что-нибудь сможет удивить, — ответил Лаверн. — Но спустя тридцать два года должен признать: да, я до сих пор не могу спокойно воспринимать то, что люди способны сотворить друг с другом.

Это была правда. Но самый худший аспект двух последних убийств лично для Лаверна заключался в их абсолютной невозможности. Он никогда еще не видел ничего подобного, а, Бог свидетель, повидал Вернон на своем веку немало.

После двух лет и пяти месяцев безуспешных поисков Чудовища — злодея, который совершал вскрытия живых людей, пребывавших в полном сознании, — Лаверн не испытывал желания заниматься очередной неразрешимой загадкой. Мысль о том, что еще одно отделение служебного шкафа будет забито бесполезными бумагами и всевозможными унылыми, малосодержательными отчетами, наполняла его сердце неподдельным отчаянием.

Издалека, откуда-то сзади, донесся глухой удар захлопнувшейся массивной двери, за ним последовало нечто вроде отдаленного свистящего шепота. Частые посетители больших церквей давно привыкли к этому и воспринимают как нечто обыденное, на что не стоит обращать внимания. Лаверну же этот звук почему-то показался немного тревожным, и он открыл глаза. Затем посмотрел на часы, смутно осознавая, что обманывает налогоплательщиков. Хватит утирать слезы, суперинтендант. Нужно дело делать.

Лаверн еще какой-то миг оставался в коконе своих мыслей, глядя на зажженные свечи в алтаре до тех пор, пока окружающий мир не вернулся на свое прежнее место, в котором было лишь три трепещущих язычка пламени.

В служебном кабинете Лаверна на верхнем этаже здания полицейского участка на Фулфорд-роуд инспектор Линн Сэвидж внимательно рассматривала крупнозернистую черно-белую фотографию, на которой был запечатлен худосочный молодой человек с сонными глазами и рассеянным выражением лица. Затем она подняла глаза на стоявшего рядом с ее столом констебля довольно неряшливого вида.

— Все это хорошо, Джон. Только мало. Эти две не подойдут. Нам понадобится целая куча снимков. Сходи за ними в лабораторию.

Констебль Джон Эндрю Миллз перенес свой не такой уж и малый вес с одной ноги на другую.

— Сделаем, босс. Я звякну им, как только проверю все, что нужно.

— Нет, — ответила Сэвидж, придав взгляду своих пронзительно голубых глаз ледяную суровость. — Прямо сейчас.

Миллз по привычке запротестовал:

— Но мне тут нужно…

— Прямо сейчас, Миллз, — повторила Сэвидж со спокойной решимостью.

Миллз, который, очевидно, был не слишком высокого мнения о детективах в юбках, одарил инспектора умильной улыбкой и развернулся, чтобы выйти из комнаты. При этом он чуть не упал на упитанного телефониста, ползавшего на четвереньках по устилавшему пол ковру. Телефонист занимался здесь установкой прямой линии. Инспектор Сэвидж не имела ни малейшего понятия, почему он принял именно такую позу или что именно он ищет, но спрашивать не стала.

Она посмотрела в расположенное высоко над головой окно и увидела в стекле собственное отражение. Порывом ветра из темноты стекло усеяло каплями дождя. Что-то подсказывало Линн, что на приход Белого Рождества рассчитывать не приходится.

Миллз оставил на ее столе газету — один из самых низкопробных таблоидов. Газета была раскрыта на странице с заголовком "Убийства в Йорке связаны с черной магией!". Линн взяла листок и принялась читать. Со смешанным чувством изумления и возмущения она поняла, что попавшийся ей на глаза эксклюзивный репортаж имел своей целью пролить свет на ранее не расследованные факты, связанные с теми убийствами, которыми она в настоящее время занималась вместе с суперинтендантом Верноном Лаверном.

Бывшая ведьма сообщила, что жуткие убийства, поставившие в тупик полицию, отличают три характерных признака ритуальных жертвоприношений, присущих черной магии.