Линкольн Чайлд - Обсидиановый храм

– Господа, вы, конечно, извините, но даже от заместителя исполнительного директора по вопросам разведки эта просьба выходит за рамки дозволенного. Вы же знаете, что для получения подобного доступа вам необходимо действовать официальным путем.

В этот момент раздался голос другого ее посетителя:

– Это окончательный отказ?

Тон, которым был задан этот вопрос – такой тихий и вежливый и в то же время настолько наполненный угрозой – оказался тем, что Меткалф позже придется проанализировать и позаимствовать для своих целей.

– Вы, что, слышали от меня слово « нет »? – улыбнулась она.

– Я надеюсь, что мы его и не услышим, – ответил мужчина по фамилии Пендергаст. Меткалф выждала, позволив повиснуть гнетущей тишине.

– Позвольте мне объяснить… – начал Лонгстрит.

Пендергаст положил руку ему на плечо.

– Я не думаю, что мисс Меткалф нуждается в наших объяснениях.

« Так и есть », – подумала Меткалф. Она позволила повиснуть второй, еще более гнетущей паузе. Она давно обнаружила, что для большинства людей, молчание оказывалось еще более невыносимым, чем допрос с пристрастием.

– Мисс Меткалф, – обратился Пендергаст, – мы никогда не забываем наших друзей. И, поверьте, у нас очень хорошая память.

Именно это Вантрис хотела получить, но она была удивлена, услышав свое желание – к тому же настолько четко сформулированное – из уст своего гостя. Этот мужчина явно ценил прямоту и не принимал никакого хождения вокруг да около.

– Когда вы хотите получить доступ?

– Прямо сейчас, если вас это не затруднит.

Уже в третий раз она позволила повиснуть тишине, и только потом произнесла:

– Господа, присаживайтесь, если хотите. Мне понадобится около пяти минут, чтобы очистить подразделение «PRISM» от персонала. Я предполагаю, что вам понадобится служащий из технической поддержки?

– Да, если возможно.

– Тогда я попрошу остаться самого лучшего.

Когда помещение было готово, и весь обслуживающий персонал покинул его, Пендергаст повернулся и протянул Меткалф руку для рукопожатия – прохладную и гладкую, как свежевыглаженная хлопковая простыня.

– Я очень рад, что мы стали друзьями.

Говард Лонгстрит следовал за старшим специальным агентом Меткалф по целому ряду коридоров и лифтов, пока они не добрались до двери, за которой находилось теплое подвальное помещение без окон, в воздухе которого явственно ощущался запах постоянно работающей электроники. Небольшое и даже тесное, оно было наполнено синеватым светом множества работающих мониторов. В этом зале агенты, располагающие специальным разрешением, могли получить доступ к некоторым необходимым им базам данных АНБ. Разумеется, Лонгстрит и раньше бывал в подразделениях «PRISM», и это ничем от них не отличалось. За исключением того, что сейчас здесь никого не было, кроме одного техника – долговязого и нервного парня с непослушной челкой.

– Мистер Эрнандес, – обратилась к технику Меткалф, – это специальный агент Пендергаст и исполнительный заместитель директора Лонгстрит.

– Хм, здрасьте, – ответил Эрнандес.

– В течение следующего часа они воспользуются вашей неограниченной помощью, – продолжила Меткалф. – И, конечно, то, что произойдет здесь, останется конфиденциальным даже от меня.

– Да, мисс Меткалф.

Она вышла и закрыла за собой дверь. Лонгстрит взглянул на Пендергаста и отметил, что глаза его друга засияли редким светом предвкушения. Он хотел бы, чувствовать то же самое. Всё их предприятие в целом напоминало погоню за химерами и представляло собой пустую трату драгоценного времени, коего и без того осталось совсем немного. Если бы с ним работал какой-либо другой агент, Лонгстрит пресек бы эту окольную дорожку с самого начала, но он слишком хорошо знал Пендергаста, чтобы необоснованно отвергать его предчувствия. И, тем не менее, обнаружение пропавших «конских хвостов» хоть и выглядело весьма необычно, само по себе это ничего не значило. Лонгстрит просто хотел, чтобы Пендергаст чуть больше анализировал свои интуитивные сигналы, а не верил им слепо.

– Алоизий, – обратился Лонгстрит, – не мог бы ты объяснить мистеру Эрнандесу, что ты хочешь от него получить?

– Конечно, – Пендергаст извлек из кармана своего пиджака большой жесткий диск и положил его на стол перед Эрнандесом. – На этом диске двадцать четыре часа видеозаписей со всех камер наблюдения Баптистского госпиталя Майами. Эти камеры записывают каждого человека приходящего в больницу – без исключений. Они охватывают все помещения госпиталя и его периметр. Невозможно войти в госпиталь или выйти из него, не попав на запись несколько раз.