Мария Барышева - Последнее предложение

Тело вдруг легко качнулось, словно кто-то невидимый подтолкнул его, и начало медленно поворачиваться, продолжая слабо раскачиваться из стороны в сторону, — жуткий маятник в виде человека. Нога женщины дернулась, тапочек свалился с нее и беззвучно шлепнулся на пол, и в тот же момент Роман развернулся и спрыгнул в палисадник, еще в полете услышав женский крик.

— Эй, ты что это там делаешь?! Ворюга! Сейчас милицию вызову!

— Вызывай! — заорал Роман, приземлившись чуть ли не в колючий шиповник и мгновенно вскакивая на ноги. Он вылетел из палисадника — туда, где возле двери в подъезд стояла та самая женщина, с которой он недавно столкнулся. — И «скорую»! Да живее, что ты стоишь, дура! — он зло впихнул ее в подъезд. Женщина хотела было снова закричать — на этот раз от испуга, но увидев выражение лица Савицкого, развернулась и проворно засеменила по лестнице. Роман хлопнул себя по бокам — ну, конечно, куртку он оставил дома, а вместе с ней и сотовый. Он глянул на скамейку, где оставался сидеть Денис. Скамейка была пуста. Роман суматошно огляделся — нет, нигде не видать мальчишки. Ну и черт с ним, потом найдет! Он с грохотом влетел в подъезд, в два прыжка взлетел по лестнице и на третьем прыжке въехал в дверь плечом. Дверь дрогнула, но выдержала. Роман ударил еще раз. Женщина позади него скрежетала ключом в замке и испуганно-жадно спрашивала:

— Что-то с Ольгой Матвеевной, да? Что-то с Ольгой Матвеевной?

В тот момент, когда Савицкий примеривался к третьему нападению на упрямую дверь, из соседней квартиры выглянул сонный мужичок в тренировочных штанах и раздраженно осведомился:

— Ты какого… здесь на… творишь?!

— Помоги с дверью… там баба в петле… вроде жива еще…

Мужичок изумленно вытаращил глаза, и из-за его плеча тотчас выглянуло худое женское лицо с прилипшим к нижней губе листиком петрушки и угрожающе сказало:

— Вася, не суйся не в свое дело! Потом не оберешься…

— Уйди! — рявкнул мужичок и подскочил к Роману. Женщина осталась стоять на пороге, глядя на них с настороженным любопытством и что-то жуя. — Давай… раз, два… три!

Они слаженно ударили в дверь, и на этот раз замок не выдержал. Что-то кракнуло, дверь просела, и Савицкий с мужичком по инерции влетели в квартиру, сметя по дороге тумбочку, с которой с дребезгом посыпалось какое-то барахло, и в воздухе тотчас разлился густой запах жасмина. Роман, не останавливаясь, перепрыгнул через упавшую тумбочку и бегом кинулся в комнату. Он слышал, как мужичок, ругаясь, топает следом. Кто-то взвизгнул за его спиной, да так громко, что у Романа зазвенело в ушах. Мотнув головой, он подскочил к висящему телу, которое все еще чуть покачивалось, обхватил за лодыжки, чтоб приподнять, но тотчас отдернул руки и отпрянул назад, и потревоженное тело медленно закружилось, отчего свисавшие рыжие волосы мотнулись туда-сюда, и тусклый сеявшийся из окна свет заиграл на часах и золотых кольцах. Мужичок рядом с Романом шумно вздохнул, потрогал женщину за щиколотку двумя пальцами и тотчас, скривившись, вытер руку о штаны.

— Да она уж остыла, бедная, — он перекрестился и снова вздохнул. — Жаль, хорошая была женщина… Что ж она… да еще в таком виде…

— Кошмар какой! — дрожащим голосом осуждающе сказала худая женщина, стоявшая позади него. Ее глаза бегали вверх-вниз, жадно впитывая все подробности. — Оделась бы хоть…

Савицкий, все еще стоявший с протянутыми руками и ошеломленно смотревший на голый живот повешенной, кожа на котором приобрела бледно-серый оттенок, краем сознания уловил в женском голосе странные нотки недоумения и вздрогнул, опуская руки, и в этот момент нежданный помощник зло, с нажимом сказал:

— Иди домой, Катька! Иди и Райку сюда не пускай — точно ведь сейчас прискачет поглазеть!..

Женщина что-то недовольно ответила, сзади послышалась возня, потом звук пощечины, но Роман не обернулся, сжимая и разжимая пальцы, которые все еще хранили неприятное ощущение от прикосновения к холодной, неживой плоти. Он думал о мальчишке, который сейчас возится где-то во дворе или пристает к кому-нибудь, чтоб ему почитали.

… ей, наверное, там холодно… зачем она туда залезла?..

Да только, похоже, залезла она туда не сама.

Безвольно свисающая рыжеволосая голова вдруг дернулась и начала медленно подниматься, тусклые пряди волос поползли вверх, открывая небольшую, чуть обвисшую грудь, казавшуюся очень холодной — словно кожу натянули на отполированные куски льда, — и шею, на которой был затянут провод. Белый штепсель, торчавший из узла, врезался в горло под подбородком, словно какой-то безумный шутник пытался включить его в женщину, словно в розетку.