Стивен Кинг - Талисман

Умира-а-а-а-а-а…

– НЕТ! – крикнула Лили. – ПОШЕЛ НА ФИГ, СЛОУТ! – На этот раз она не просто забарабанила по стеклу, а пробила его кулаком. Чайка с визгом отпрянула и чуть не свалилась камнем на землю. Ледяной воздух ворвался в номер.

Кровь капала с руки Лили… нет, нет и нет, не просто капала. Лилась. Она сильно порезалась в двух местах. Лили вытащила осколки стекла из края ладони, потом вытерла руку о ночную рубашку.

– И НЕ МЕЧТАЙ ОБ ЭТОМ, СЛЫШИШЬ, СКОТИНА? – крикнула она птице, которая продолжала беспокойно кружить над садами. И разрыдалась. – А теперь оставь его в покое! Оставь его в покое! ОСТАВЬ МОЕГО СЫНА В ПОКОЕ!

Она вся перепачкалась в крови. Холод сочился сквозь пробитое окно. Лили видела, как первые снежинки падают с неба, кружась в белом свете фонаря.

– Берегись, Джеки.

Тихонько. Слева.

Джек развернулся на голос, держа Талисман перед собой. Как фонарь. Луч света уперся в белую пелену падающего снега.

И больше ничего. Темнота… снег… шум океана.

– Не туда смотришь, Джеки.

Он развернулся вправо, ноги заскользили на снегу. Ближе. Морган все ближе.

Джек поднял Талисман над головой.

– Подойди и возьми его, Блоут!

– У тебя нет ни единого шанса, Джек. Я могу разобраться с тобой в любой момент.

За спиной… и еще ближе. Джек поднял пылающий Талисман, но Слоута не увидел. Снег хлестал в лицо. Мальчик вдохнул его и закашлялся от холода.

Смех Слоута раздался прямо перед ним.

Джек отпрянул и едва не упал, наткнувшись на Спиди.

– Ку-ку, Джеки!

Из темноты слева высунулась рука и дернула Джека за ухо. Он повернулся с гулко бьющимся сердцем, выпученными глазами. Нога заскользила, и Джек упал на одно колено.

Где-то рядом хрипло застонал Ричард.

Над головой, во мраке, который каким-то образом наслал на землю Слоут, раздались раскаты грома.

– Брось его мне! – дразнил Джека Слоут, выпрыгивая из снежной бурлящей темноты. Он щелкал пальцами правой руки, а левой тыкал в Джека ключом. В его нервных, дерганых движениях был какой-то ритм. Джек подумал, что Слоут похож на латиноамериканского руководителя оркестра давно ушедших дней, возможно, Хавьера Кугата. – Давай, брось его в меня! Стрелковый тир, Джек! Мишень! Большой старый дядя Морган! Что скажешь, Джек? Давай! Брось шар и выиграй куклу Кьюпи!

И Джек обнаружил, что опустил Талисман к правому плечу, вероятно, с тем, чтобы так и сделать. Он тебя пугает, старается нагнать на тебя страху, чтобы ты потерял голову, чтобы…

Слоут растворился в темноте. Снег по-прежнему хлестал Джека по лицу.

Он нервно крутил головой, но не видел Слоута. Может, он ушел. Может …

– Как ты, Джеки?

Нет. Он по-прежнему здесь. Где-то. Слева.

– Я смеялся, когда умер твой дорогой папочка, Джеки. Я смеялся ему в лицо. Когда его мотор остановился, я почувствовал…

Голос завибрировал, на мгновение стих. Снова зазвучал. Справа. Джек развернулся в ту сторону, не понимая, что происходит, с нарастающим ужасом.

– …что мое сердце летает, как птичка в вышине. Летает вот так, Джеки-бой.

Из темноты вылетел камень. Нацеленный не в Джека, а в стеклянный шар. Джек увернулся. И увидел в темноте Слоута. На короткое мгновение.

Пауза… потом Слоут вернулся, с новой песней.

– Я трахал твою мамулю, Джеки, – сообщил голос из-за спины. Толстая горячая рука ухватила Джека за зад.

Джек развернулся и снова чуть не упал, на этот раз споткнувшись о Ричарда. Слезы – жаркие, жгучие, яростные – потекли из глаз. Джек ненавидел их, но они потекли, и ничто в мире не могло их удержать. Ветер ревел, как дракон в аэродинамической трубе. Магия в тебе , говорил Спиди. Где же она, где, где?

– Не говори так о моей матери!

– И часто, – самодовольно добавил Слоут.

Справа. Толстый танцующий силуэт в темноте.

– Трахал по ее приглашению , Джеки!

За спиной! Близко!

Джек развернулся. Поднял Талисман. Тот полыхнул белым лучом. Слоут выпрыгнул из светового пятна, но Джек успел заметить гримасу боли и злости на его лице. Свет коснулся Слоута и обжег его.

Не обращай внимания на то, что он говорит; это ложь, и ты это знаешь. Но как он это делает? Научился чревовещанию? Нет… он – индейцы в ночи, сжимающие кольцо вокруг вереницы повозок. Как он это делает?

– На этот раз ты прижег мне усы, Джеки. – Слоут довольно хохотнул. Вроде бы он запыхался, но совсем чуть-чуть. Почти незаметно. А Джек дышал, как собака в жаркий летний день, его глаза лихорадочно метались, выискивая Слоута в засыпанной снегом темноте. – Но я не держу на тебя зла, Джеки. Так что там дальше? О чем мы говорили? Ах да, о твоей матери…