Юн Линдквист - Блаженны мертвые

— Малер слушает.

— Малер! Это Людде. Не забыл еще? Больница Дандерюд.

— Да, да... привет.

— Слушай, у меня тут для тебя есть кое-что...

Людде был одним из его «каналов» еще с журналистских времен. По роду службы он частенько располагал информацией, представляющей, по его выражению, «интерес для общественности». Людде работал вахтером в больнице Дандерюд.

— Вообще-то, я ушел из газеты. Позвони лучше Венке... Бенгт Янссон, ночной редактор...

— Да ты послушай! У нас тут мертвяки оживают!

— Что-что?

— Жмурики. Трупы. В морге. Взяли и ожили.

— Да брось!

— Вот те крест! Только что из морга звонили, в истерике бьются, подмогу требуют.

Рука Малера непроизвольно потянулась к блокноту. Заметив это, он тут же отдернул руку и покачал головой:

— Людде, ты, главное, успокойся. Ты хоть сам-то понимаешь, что несешь?

— Понимаю, а как же. Только я ведь не шутки шучу. Видел бы ты, что тут творится — вся больница на ушах! Говорю тебе, воскресли! Все, как один, голубчики.

Малер действительно различал взволнованные голоса на том конце провода, но не мог разобрать слов. Что-то там и впрямь было неладно, только что?..

— Ладно. Ну-ка, давай еще раз, с самого начала.

Людде тяжело вздохнул. В трубке послышался чей-то резкий выкрик: «Свяжитесь с реанимацией!» — и Людде крепче прижал трубку ко рту, перейдя на заговорщический шепот:

— Значит, сначала этот бардак с электричеством. Ну, типа, все включается, ни черта не работает, короче, ты понял, да?

— Ну... понял.

— Ну вот. А потом, значит, минут пять спустя, звонят наши потрошители из морга и просят прислать охранников. Говорят, у них там пара покойничков того... разбуянилась. Вроде как сбежать хотят. На охране, значит, похмыкали, посмеялись, но людей все-таки послали. Ну вот. Через пару минут оттуда звонят уже охранники, требуют подкрепления — вроде как теперь вообще все повоскресали. Ну, эти опять ржут, но идти идут — мало ли, может, они там бухают в морге. Ну вот. Потом уже сам врач звонит, и все про то же — короче, теперь у них там вся больница собралась.

— Постой, — прервал его Малер, — сколько там покойников-то?

— Да черт его знает. Штук сто. Минимум. Так чего, ты едешь?

Малер посмотрел на часы. Почти полдвенадцатого.

— Еду.

— Вот и славно. Ты это... про меня там не забудь...

— Не забуду, не забуду.

Малер оделся, кинул в сумку диктофон, мобильник и цифровой фотоаппарат, который так и не удосужился вернуть в редакцию, на всякий пожарный сунул в карман две тысячные бумажки для Людде — и понесся вниз, прислушиваясь к своему сердцу. Вроде ничего.

Усевшись за руль своего старенького «форда», Малер включил зажигание и нажал на газ. По дороге он набрал Бенке и сообщил, что был бы не прочь проверить один сюжетик в Дандерюде, хоть он теперь и не у дел. Бенке только обрадовался и не стал задавать лишних вопросов.

Ночные дороги были пустынны, так что, миновав Исладсторгет, Малер разогнался до ста двадцати. С каждым мгновеньем спальный район оставался все дальше и дальше позади. Проезжая мимо моста Транебергсбрун, Малер вдруг увидел себя со стороны. Давно он не ощущал себя таким живым. Он был почти счастлив.

— Детка, может, ты его наконец выключишь? — Эльви ткнула пальцем в телевизор. — Голова трещит от этих воплей.

Флора кивнула, не отрываясь от экрана:

— Ага, сейчас, только доиграю...

Эльви отложила в сторону историю Гримберга [9] Карл Густав Гримберг (1875—1941) — шведский историк. — все равно из-за головной боли читать было невозможно — и уставилась в экран телевизора, наблюдая, как Джилл Валентайн [10] Персонаж компьютерной игры и одноименного кинофильма «Обитель зла». плутает по лабиринтам коридоров в поисках спасительного убежища. Флора как-то пыталась ей объяснить правила игры, и теперь она даже немного понимала происходящее.

Загадкой для нее оставались две вещи: как такое можно нарисовать при помощи компьютера и как Флора умудряется держать столько всего в голове. Пальцы Флоры сновали по клавишам, перед глазами мелькали буквы, карты, описания предметов — и все это с такой скоростью, что у Эльви голова шла кругом.

Джилл крадучись пробиралась по темному коридору, держа пистолет наготове. Губы Флоры были крепко сжаты, густо накрашенные глаза превратились в узкие щелочки. Взгляд Эльви скользнул по ее бледным предплечьям с розовыми полосками шрамов. Из-за рыжих волос, торчащих во все стороны, голова Флоры казалась слишком большой для такого хрупкого тельца. Одно время Флора красилась в черный, но с год назад решила отращивать свой натуральный цвет.