Линкольн Чайлд - Натюрморт с воронами

— И что вы думаете о нём?

— Вероятно, то же, что и вы, — уклончиво ответил Лавендер и слегка улыбнулся. Эта улыбка подсказала Хейзену, что он имел в виду.

— Вы знали заранее, что Чонси выбрал для проведения эксперимента Медсин-Крик?

— Нет, не знал. Этот человек всегда держал свои карты закрытыми.

— Вы вели переговоры с Канзасским университетом о сдаче в аренду поля для этого эксперимента?

Лавендер занервничал и слегка наклонил голову.

— Нет, я не хотел спешить. Я просто сообщил им, что если они выберут для эксперимента Дипер, то получат землю на таких же условиях, как и «Бассуэл эгрикон».

— Но вы всё же планировали увеличить арендную плату?

Лавендер засмеялся.

— Мой дорогой друг, я же бизнесмен, поэтому, конечно, надеялся на увеличение платы.

— Значит, вы надеялись и на расширение эксперимента?

— Естественно.

— Если не ошибаюсь, вы владелец местного мотеля?

— Вы сами знаете, что это так.

— И владелец торгового дома «Харди»?

— Да, это одно из самых доходных мест в нашем городе.

— Вам также принадлежат все заведения, начиная с магазина спортивных товаров и заканчивая парикмахерским салоном?

— Шериф, все эти факты зафиксированы в официальных документах.

— Вам же принадлежит здание пустующего сейчас театра, местного мясокомбината и торгового рынка?

— Да, это всем известно.

— Сколько арендаторов разорвали с вами отношения и вышли из бизнеса за последние пять лет?

Широкое лицо Лавендера расплылось в улыбке, но Хейзен заметил, что он начал нервно теребить пальцами кольцо с бриллиантом.

— Мои финансовые дела касаются только меня лично. Спасибо, джентльмены.

— Давайте поразмышляем, — продолжал как ни в чём не бывало Хейзен. — Пятьдесят процентов? Многие магазины закрылись, в театр давно уже никто не ходит, торговый рынок на треть пустует.

— Должен заметить, шериф, что мой мотель по-прежнему работает и приносит неплохие доходы.

— Да, но только потому, что заполнен журналистами со всех уголков штата. А что будет с ним, если у вас закончатся интересные истории? Нет сомнений, с ним произойдёт то же самое, что и с мотелем «Бэйтс».

Лавендер продолжал ухмыляться, но на его лице не осталось и следа снисходительности или высокомерия.

— Сколько арендаторов у вас сейчас? Насколько я знаю, ваше нынешнее финансовое положение не позволяет вам прогнать их за несвоевременную оплату, не так ли? Иначе говоря, кто займёт их место? Не лучше ли понизить арендную плату и удержать оставшихся бизнесменов?

Лавендер напряжённо молчал. Хейзен выдержал паузу и оглядел кабинет, заметив большие фотографии, запечатлевшие хозяина кабинета с известными людьми: родным братом президента Билли Картером, двумя знаменитыми футболистами, популярным победителем на родео и какой-то звездой эстрады. На некоторых фотографиях Хейзен увидел ещё одного человека — коренастого, мускулистого и весьма серьёзного на вид Льюиса Макфелти, помощника Лавендера во всех его делах. Хейзен давно хотел поговорить с этим человеком, но так и не нашёл его в городе. Этот любопытный факт подтверждал его гипотезу. Он улыбнулся и посмотрел на Лавендера.

— Вы и ваша семья владели этим городом почти сто лет, но, похоже, солнце уже садится над империей Лавендера, не правда ли, Норис?

— Послушай, Дент, — вмешался Ларсен, — это какая-то чушь. Не понимаю, какое отношение всё это имеет к убийствам?

Лавендер остановил его жестом руки.

— Благодарю тебя за поддержку, Хэнк, но с самого начала я понял, какую игру ведёт Хейзен. Собака лает, а караван идёт.

— Вы уверены в этом? — усмехнулся Хейзен.

— На все сто процентов. Дело вовсе не в убийствах в Медсин-Крике. Всё дело в давней истории, когда мой дед, как говорили тогда, ранил выстрелом в ногу вашего деда. — Он взглянул на начальника охраны из Канзасского университета. — Мистер Раскович, семьи Лавендер и Хейзен жили в этом округе с давних времён и часто ссорились. Многие люди до сих пор не могут забыть это. — Он снова улыбнулся Хейзену. — Так вот, сэр, ничего у вас не получится. Мой дед никогда не стрелял в вашего деда, а я не серийный убийца. Посмотрите на меня. Вы способны представить меня на кукурузном поле с ножом в руках, разделывающим труп убитого мной человека? Ведь только в вашем городе людей убивают, как индеек на вашей же птицефабрике. — Он замолчал и оглядел собравшихся.

Да, этот тип делает всё возможное, чтобы выглядеть воспитанным и деликатным человеком, но всё выдаёт в нём невежественного фермера, которого не исправили ни богатство, ни связи, ни внешний лоск.