Иви Берне - По зову крови

— Ты оставляешь следы повсюду.

Слова задели его, но он не знал, что возразить. Вместо этого он вернулся к тому, с чего начал.

— Я, моя семья, все приличные вампиры, питаются одним из двух способов. Мы либо охотимся, то есть выпиваем пинту или две из ничего не подозревающей жертвы и отпускаем её, либо обращаемся к добровольным донорам.

— Добровольным? За деньги?

— За удовольствие.

Хелена также как и он сползла на пол у противоположной стены коридора. На её лицо падал дневной свет стоящей в кабинете лампы. Стены в коридоре были белыми. Ковёр был белым. Её спортивный костюм тоже был белым. Она жила в незапятнанном мире.

Девушка склонилась вперед, щеки её побледнели, голубые глаза стали холодны также, как у Михаила.

— Ты пил мою кровь, когда мы в первый раз занимались сексом?

— Да.

— Я знала. — Ее губы скривились от отвращения. — Когда я испытала оргазм, так?

Он кивнул.

— В момент, когда я была наиболее уязвима, когда доверилась тебе, ты напал на меня.

— Кормление — это не нападение. Это обмен.

— Лично для меня это было каким-то странным, односторонним видом обмена.

— А ведь ты совсем не возражала. Даже смею предположить, что в тот момент ты испытала сильнейший оргазм за всю свою жизнь.

— Дело не в этом. Дело в том, что я не позволяла тебе делать ничего подобного.

— Разве я спрашивал разрешения на то, чтобы поцеловать тебя, пригласить на ужин… трахнуть?

— Прошу прощения, но думаю, что пить мою кровь — это немного другое.

— Ну, а я так не думаю! — Алекс чувствовал себя дерьмом. Снаружи и внутри. Он родился кровососом. И он никогда не пытался защищать свой образ жизни. Не приходилось. Но здесь, перед Хеленой, когда она строила из себя долбанную мученицу Жанну Д’Арк, это казалось непростительным.

— Я хотел тебя. Всю. И не мог брать по частям. Ты ведь тоже этого хотела. Ты умоляла.

— О да, это моя вина! Оказывается, я же сама тебя попросила.

— Я хищник. Я улавливаю сигналы.

— Должно быть, это очень удобно — быть хищником среди нас, глупых овец. Ты можешь делать все, что захочешь, и брать всё, что захочешь.

— Такой уж я есть. — Ему было труднее сказать это, чем ей — услышать. Каждое слово Алекса становилось очередным гвоздём, вбиваемым в крышку его гроба.

— И ты очень опасен! — Хелена вскочила. По девушке было видно, что она готова подойти и расквасить Алексу лицо, хоть дальше уже и некуда.

— Хелена Макаллистер, клянусь всем святым, я никогда не причиню тебе вреда, разделяя твою кровь. Я никогда не осушу тебя досуха, никогда не заражу тебя никакой болезнью, не сделаю тебя вампиром, рабыней, матерью, если это то, чего ты боишься.

Задрожав и стиснув кулаки, она едва удержалась от того, чтобы ударить Алекса. И он точно знал, что девушка не сделала этого скорее из отвращения, чем из милосердия к нему.

Следующие слова Хелена адресовала ковру:

— Ах, ты клянешься? Так скажи-ка мне, что для вампира свято?

— Иди к черту, Хелена.

Наступившая тишина напоминала ту, что бывает после взрыва бомбы — долгая пауза, после которой начинают завывать сирены. Это не было простым «иди к чёрту». Алекс не хотел, чтобы слова показались такими резкими, но страх и отчаянье наполнили его слова силой. Так что если уж для него самого эти слова прозвучали, как проклятье, то для неё — и того хуже.

Могу ли я оттолкнуть её от себя ещё дальше?

Алексу следовало уйти прежде, чем он снова причинит ей боль.

— Ты не смеешь со мной так разговаривать, — воскликнула девушка, не дав ему раскрыть рот.

— Прости. — Этого, конечно, было недостаточно, но он всё равно попросил прощения. За всё.

Её глаза сверкали от гнева.

— Мне не следовало говорить, что для тебя нет ничего святого. Я этого не знаю. Я вообще тебя не знаю. — Она вытерла слезы. — Можешь оставаться внизу сегодня и завтра ночью. Вот и всё. Я не хочу тебя видеть. И не хочу с тобой разговаривать.

Алекс хотел было заявить: «Нет, я ухожу прямо сейчас». Это было бы достойно. Но какая-то израненная и опустошенная часть его испытала облегчение от того, что ему было где заснуть в безопасности, поэтому возразить он не смог. И спустя пару секунд просто ответил:

— Спасибо, — вот только голос его прозвучал слишком тихо, а она убегала слишком поспешно…

Хелена прошла в кухню, села за барную стойку и рассмеялась. Теперь оставалось либо смеяться, либо плакать. Она разругалась с вампиром. Разве не полагается охотиться на них с кольями? А она вместо этого всего лишь обвинила его в нарушении границ её личного пространства.