Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

– Вот и доложился бы Никитосу, – оборвал он Макса, когда тот в очередной раз стал изливать ему свои соображения.

– Он и слушать ничего не хочет, – пояснил тот. – По-моему его не очень интересует, что там внизу. Я увидел, что голова у него занята чем-то совсем иным. Не удивлюсь, если у него уже есть план, и он никак не связан с нашей вылазкой.

– Хорошо бы. Мы бы сели ему на хвост. Что-то не нравится мне плыть в неизвестном направлении на ночь глядя.

– Когда мы были внизу, я обратил внимание, что вокруг нет ни души, – продолжал Макс. – Ну, кроме того несчастного вахтовика и Визга.

– Чьего визга? – не понял Сафа.

– Это имя такое. Помнишь, матрос сказал про того, который с пилой: "Визг! Визг!" Мы все подумали, что это он про звук, и оказались неправы. Так вот, там внизу не светился ни один иллюминатор, даже над палубой не горел ни один фонарь.

– И что это значит?

– Эта палуба заброшена. Она не жилая, там нет охраны, там вообще никого нет, кроме Визга. Иначе нас бы там изловили в один момент. Думаешь, там дураки сидят, не знают, что вахтовики попытаются улизнуть любыми способами.

– Так это ж хорошо, что палуба заброшена!

– Ничего хорошего, потому что на корабле не может быть заброшенных палуб!

– На этом все может быть! – мрачно возразил Сафа.

– Даже на этом должен сохраняться общий для всех кораблей порядок! – горячился Макс.

Занявшие дислокацию неподалеку Кича и Какафон навострили уши, и Сафа поторопился успокоить его.

– Хорошо, пусть будет по-твоему. И что это нам дает?

– Пока не знаю. Но с этим кораблем что-то творится.

– Ты говорил с палубой.

– А теперь я говорю про весь корабль. У матросов странная форма, капитан без капитанской фуражки. Это нонсенс.

– Чего?

– Не может быть этого, вот чего.

– Ну, корабли до этого черной краской тоже не красили.

– Нужна еще одна вылазка! – решительно заявил Макс.

– Не, я больше вниз не полезу!

– Вниз и не надо. Теперь только вверх. Надо проникнуть на капитанский мостик!

– Ты с ума сошел? Там же Заремба.

– Ночью он там торчать совсем не обязан, – Макс вдруг усмехнулся своим мыслям. – Слушай, у меня вдруг возникла странная гипотеза. Не знаю, на чем она основана, можешь назвать это интуицией. Так вот, если она меня не подводит, а до этого подводила очень редко, если честно, то всего один раз, когда меня мама поймала, так вот если все эти факторы сыграют на моей стороне…

– Короче! – оборвал его Сафа.

– Я думаю, что на капитанском мостике вообще никого нет!

– Дурацкая твоя идея. Готов спорить на что угодно, что даже на этой старой лоханке есть вахтенный.

Обычно Макса нельзя было назвать стойким, и он легко отказывался от своих слов, но в этот раз отчего то уперся.

– Если проспоришь, будешь называть меня по имени.

– А как я тебя до сих пор называл? – не понял Сафа.

– Никак, – застенчиво пожал плечами Макс. – Эй, ты!

– Что спорить по всякой ерунде. Нам отсюда все равно не выбраться. Я уже два раза наружу выходил. Больше ничего не придумывается.

– А нам и не надо ничего придумывать. Потому что он уже придумал, – Макс кивнул на Никитоса.

У Никитоса было два плана. Первый – спуститься вниз, он отбросил сразу же, как услышал про Визга. Но когда он держал несчастного толстяка над пучиной, провел рекогносцировку и понял, что их охрана составляет всего пара матросов с умхальтерами, да один стрелок на надстройке. От возможности захватить сразу два автомата у него раззуделось в животе.

Хорошая компания Делейни. 60 патронов в магазине. Взвод положить можно, не то, что трех гавриков.

В дансинге Никитос подбил одного пожилого вахтовика на побег. За отвлекающий маневр тот потребовал тысячу рублей, и Никитос отстегнул ему их не глядя. Если его план провалится, деньги ему вряд ли понадобятся.

Мужчина встал и забарабанил в дверь. Хоть матрос и открыл почти сразу, он напер на него со словами "Что я обос… что ли должен!" Зря он так, подумал Никитос.

Этого в планах не было. Совершенно незачем злить часового, да еще ТАКОГО часового. Теперь Никитос ничего не мог изменить или подсказать своему компаньону, да и не успел бы.

– Не вертеться! – произнес убогий свою коронную фразу и, не сгоняя приклеившуюся навек идиотскую ухмылку, нажал на курок.

Самое интересное, что пули, вылетевшие из разверзшейся спины неудавшегося беглеца и угодившие в стену "аквариума", не разнесли ее, как можно было бы подумать, а лишь оставили несколько аккуратных отверстий. Не простое оказалось стекло.