Йен Райт: 2389

― Что ты об этом думаешь? ― спросила его Лекси.

Хоппер пожал плечами. ― Скажу как есть, я думаю, что в этом есть нечто большее, чем сказал твой отец.

Лекси покраснела. ― Ты знаешь, что командир Шарман мой отец?

― Было бы умнее спросить о тех вещах, которых я не знаю. Но не беспокойся об этом, сотрудник по навигации Алексис Шарман. Я знаю, что ты оплатила свои взносы и не пользуешься своими семейными связями. В любом случае, как я сказал, здесь нечто большее. Мы предполагаем, что самая дорогая структура, когда-либо построенная, в опасности, но все, что они отправляют – это половина дюжины космических жокеев?

Трент подслушивал и вмешался только сейчас ― Ты думаешь, что они пытаются что-то скрыть, Хоппер?

― Когда правительство не пыталось что-либо скрыть?

― Например, что? ― спросила лейтенант Геллар, поскольку два американца присоединились к разговору. ― Я не думаю, что может быть что-то еще, ― сказала она. ― Гранд-Галакси – высшее достижение того, что человечество достигло в космосе. Потребовалось тридцать лет, чтобы построить и использовать самые лучшие технологии, которые мы имеем. Что неожиданно могло произойти с этим спустя столько десятилетий?

Хоппер пожал плечами. ― Мы узнаем это, когда прибудем туда.

― Да, узнаем, ― командир Шарман шел к ним через ангар. Он был в гладком серебристом скафандре, в руках был шлем, похожий на вторую голову.

― Вы идете с нами? ― спросила Лекси, удивившись. В эти дни ее отец играл большую административную роль в САБА.

― Они хотят, чтобы на этот раз я был с вами. Слишком много жизней на кону.

― Вы хотели сказать, слишком много денег, ― пробормотал Хоппер.

Босс одарил Мастера полета суровым взглядом, который быстро заткнул его. ― Ну, чего вы ждете, офицеры? Поднимаемся на борт и пристегиваемся. Мы улетаем.

Все зашли внутрь Гермеса. Лекси взяла консоль навигатора, сзади Хоппера на пилотном сиденье. Ее отец занял место командира позади них, в то время как Геллар, Миллер и Трент сели на места пассажиров. Хоппер щелкнул по основным системам, вызвав гул воздуха из кондиционеров и радиаторов. Кабина осветилась, как грот Санты, и Лекси начала щелкать переключателями, подготавливая Гермес к полету. ― Двигатели заряжены, ― сказала она. ― Ангар 1 открыт.

― Одеть шлемы, ― приказал Босс.

Хоппер в последний раз проверил системы безопасности. ― Отбываем через три… два…

Вуух!

Гермес резко тряхнуло, прижав каждого к своим местам, и понесло вдоль спусковой дорожки к открытой двери. Кабина завибрировала и заскрипела под напряжением ускорения, и Лекси почувствовала, как ее зубы застучали. Неожиданно они наклонились вперед, а в окне кабины, на горизонте, расстелилось голубое небо. Гермес взлетел.

Тряска постепенно уменьшалась, и каждому из них потребовалось некоторое время, чтобы насладиться лучшей частью любого полета. Тот самый момент, когда твое первое отправление в воздух чувствуется так, словно каждый раз происходит чудо. Эти доли секунды, когда земля сначала исчезает, и каждый пилот чувствует себя богом. Это было торжество человека над природой; приобретенная эволюция. Человек даровал себе крылья, ранее которых не было на Земле.

Хоппер поднял нос Гермеса вверх почти на девяносто градусов. Они двигались вверх; надвигаясь туда, где небо заканчивалось, и наступала обширная темнота. Через двадцать минут они прошли озоновый слой и уже двигались в направлении Луны.

#

Со времени освоения пространства люди получали жизненный опыт в первый, или даже во второй и третьи разы, но со временем это наскучило. Сидя за навигационным местом, Лекси посмотрела в окно кабины, как она это делала дюжину раз, и перед ней растелился бесконечный черный лист пространства. Конечно, бесчисленные звезды были прекрасны, но не более чем стол, полный ювелирных изделий. Редкость породила красоту. Сапфир встречался реже, чем олово. Нежная лилия гораздо хрупче, чем ствол дерева. Звезды были не более интересны, чем что-либо еще увиденное тобой множество раз. Лекси думала, что профессия космонавта изнурила ее. Ежедневное наблюдение за чудесами заставило все остальное казаться ей обыденным – и порой даже чудеса. Когда в последний раз я была на самом деле вдохновлена, спросила про себя Лекси.

Хоппер снял свой шлем и сказал. ― Расчетное время прибытия: сорок шесть минут.

Босс снял свой шлем. ― Мы хорошо проводим время. Хорошая работа, Хоппер.

― Я лучший.

Лекси засмеялась в своем шлеме, сняла его, а затем повернулась лицом к остальным членам ее экипажа. Сейчас у них было немного времени поболтать.