Виктория Крэйн - Палач

— Он… он мое прошлое, Джек. Далекое-далекое прошлое. И…

— Я отец ее сына, — прервал мою сбивавшуюся речь Палач.

Гаррет издал какой-то непонятный звук, тут же привлекший мое внимание. Я посмотрела на него. В глазах его было… Сожаление, раскаяние? Он явно что-то пытался сказать мне взглядом, но тут Люциан шагнул между нами, и Гаррет отшатнулся от Палача.

Торжества я не ощутила, хотя вроде бы была должна. Люциан только что дал понять своему ближайшему сподвижнику, что может означать любое его поползновение, любой взгляд и даже мысль в отношении меня. Мать ребенка Главы Арки — это означает, что я вне чьей-либо компетенции, кроме самого Палача. Точка. Какие бы преступления я ни совершила. Это вопрос личного характера. Люциан меня защищал. Вопрос: зачем и от чего?

— Сына? У тебя есть ребенок? — Джек уже, кажется, дошел до того состояния, когда перестаешь чему-то удивляться, когда в тебе остается только лишь обыкновенное любопытство.

— Да. Есть. Только я его никогда не видела. У меня его забрали, как только он родился, — я подошла к Джеку и опустилась рядом с ним на колени. — Джек, послушай. Это было давно. Очень давно. Много столетий назад. И в данный момент значения не имеет.

— Нет, имеет, — рука мужа поднялась и опустилась на мою голову, пригибая ее к своим коленям. Я обняла его за талию. А Джек продолжал, обращаясь уже к Палачу. — Послушайте, как вас там. Я не понимаю, чего вы от нас хотите. И главное, я не понимаю, зачем вы сейчас вытащили наружу ваше прошлое. Вы — отец ее ребенка. И вы же, по вашим же словам, ее убили. Жестокость вашей организации общеизвестна. Ваша собственная жестокость известна нам с женой тоже. Но… как вы могли?

Голос Джека сорвался на крик. Рука же его продолжала меня гладить, успокаивая. Мой бедный Джек. Он меня любил, несмотря на все наши ошибки, и даже несмотря на то, что он хотел использовать меня, он всё равно меня любил.

— Он не знал, кто я такая, Джек, — я подняла голову и взглянула ему в глаза. — Он меня не узнал.

— А если бы узнал? Думаешь, он бы тебя не убил?

Если честно, я не знала ответа на этот вопрос. Вероятность моей смерти была пятьдесят на пятьдесят. И я промолчала.

— И когда он узнал? Когда ты ему сказала?

— Перед смертью, — призналась я тихо.

Джек рассмеялся.

— Умница! Отличная месть, Гвин.

— Ее зовут Мирослава Килби. Леди Мирослава Килби, — с ехидством сообщил Джеку Люциан.

— Княгиня Мирослава, — поправила я его, поднимаясь.

— О да, ваша светлость, простите, запамятовал. Вдова моего дорогого друга. Князя.

Я дернулась. Вдова? Князь мертв? Бессмертный, вечный Князь мертв?

— Ты была в законном браке, когда шла со мной под венец? — напрягся Джек.

— Нет. Тот брак не считается законным по меркам любого из миров, кроме мира, где жили мы с Князем. Покинув тот мир, я могла считать себя свободной. Других браков у меня не было.

— А с ним? — Джек взглядом указал на молча смотревшего на нас Палача.

— С ним? — я горько рассмеялась. — С ним… я была его любовницей. Любимой игрушкой, так ведь, Ваше Высочество?

Его Высочество промолчал, лишь приподняв левую бровь. Кажется, его все это весьма забавляло.

— Он… — я не смогла сдержать всхлипа, — отказался связать свою жизнь с моей.

— Этот тот ритуал, о котором ты мне рассказывала? Тот, про который ты говорила, что никогда и ни с кем его не проведешь? Дурак, — Джек смотрел на Люциана. — Я бы жизнь отдал за нее.

— Отдашь, не беспокойся. Хотя бы за то, что полез туда, куда не стоило лезть. И втянул ее.

Люциан подошел к нам и рывком оттащил меня от Джека.

Я вырвалась из рук Палача и вцепилась в ткань его футболки.

— Князь… Как? Когда? Что с ним случилось?

— Я его убил. Несколько дней назад.

— Что? — я в шоке отступила, пошатнулась, но удержалась на ногах.

— Князь был здесь, — Люциан недобро усмехнулся. — Он очень хотел забрать тебя с собой. Я ему не позволил.

— Господи… — я не верила своим ушам. — Ты убил моего мужа. Моего лучшего друга. Человека, который спас меня и был рядом — всегда. А особенно, когда мне было плохо. Того, кто радовался вместе со мной. Кто меня прощал. Того, кто… кто отпустил меня к тебе!

Я размахнулась и отвесила Люциану звонкую пощечину. Тот не ожидал подобного. На лице его проступило искреннее изумление. Да я и сама удивилась. Такого я никогда не делала. И в мыслях не держала.

— Гвин! — охнул позади Джек.

— Мирослава! — эхом отозвался Гаррет.

— Ты убил его и собираешься убить моего второго мужа. Того, кто заново учил меня жить! Ненавижу тебя! Ненавижу!