Тим Пауэрс - Три дня до небытия

– А при чем тут Гармоническое Сближение?

– Все эти зомби, опустошающие сознание на горных вершинах… сброс давления… они раскололи пространственно-временной континуум. По ту сторону трещины будущее продолжается, но немножко иначе; туда просочилась частичка квантовой случайности, как грунтовые воды через трещину в фундаменте. Черт, вы сами скоро можете встретиться со своим будущим я, которое пытается вернуть вашу жизнь в первоначальную колею.

– Вы не паралитик. Чему мы должны помешать случиться?

– Ну, это уже случилось. Вчера. И я хочу, чтобы вы отменили эту перемену, эту ошибку, и вернули моей жизни прежнюю… конфигурацию.

– Хорошо. Что же случилось вчера, чему случаться не следовало?

Несколько секунд молчание нарушали только голоса детей, играющих вокруг продавца мороженого на северном берегу. Маррити не отрывал глаз от поверхности озера, заштрихованной пятнами мелкой ряби между тихими гладкими волнами.

– Мое молодое я… Фрэнк Маррити… – у старика кружилась голова, тошнота подступала к горлу. – Вчера в ресторане он вернул к жизни мою дочь. Сделал ей трахеотомию. Она должна была задохнуться и умереть там – в моей первоначальной жизни. В настоящем мире.

Глаза у Гольца округлились за стеклами очков, усмешка обнажила желтые зубы и растянула бороду в стороны. Теперь стало полностью видно ленточку вокруг шеи.

– Вы просите убить вашу дочь? – уточнил он. – Сколько ей, двенадцать?

– Да, ей двенадцать. Но к тридцати она превратится в чудовище. И не удивительно – после вчерашнего ее жизнь противоестественна, это как труп, который ходит и разговаривает.

– Но сегодня вы велели ей бежать. Сейчас она была бы у нас, если бы вы не велели ей бежать.

– Я говорил это не ей, а себе молодому! Сегодня утром ваши люди пытались его убить! А это… очевидно не то, чего я хочу.

Гольц нагнулся и поднял красного муравья.

– Вы берите обезьяну, – сказал он и, когда игрушки снова зажужжали и застучали, откинулся назад и произнес:

– Итак, вы хотите, чтобы мы убили вашу дочь.

Маррити чувствовал внутри пустоту, и эта тонкая оболочка, наполненная вакуумом, казалось, была готова взорваться. Как мог этот толстяк требовать ответа – да или нет, думал он. Я не могу сказать ему «да». Чтобы ужасный старик лишил ее жизни.

Я хочу лишь справедливости! Хочу свою настоящую жизнь, а не кошмарное существование, порожденное трещиной в реальности, не этот бурьян, не эти гнезда скорпионов. Реальность – вот чему я говорю «да»! Маррити открыл рот – но уже не сомневался, что, ответив сейчас «да», он больше никогда не отмотает время назад и не сможет стать тем человеком, который этого слова не говорил.

Но я хочу вернуть жизнь, которую вселенная дала мне изначально. Она моя.

Он сделал глубкий вдох.

– Да, – хрипло выговорил Маррити. Лодка покачнулась, и старик вцепился в ярко-оранжевые доски бортов.

Гольц с любопытством рассматривал его.

– То есть не просто… похитить ее, продать в Каир арабским работорговцам? Берите утку.

– Нет, я подозреваю, что существует… некий закон сохранения реальности, который ее вернет.

Маррити вспотел, капли скатывались по лбу, он чувствовал, как они поползли по ребрам под рубахой, когда он послушно нагнулся за игрушечной уточкой.

– Мы все равно окажемся в том двадцатичетырехфутовом трейлере, и она все равно наедет на меня «фордом» в 2002 году. Я не могу рисковать, она не должна возвращаться. Да и убить ее… – поверить в собственные слова было так трудно, что он тяжело задышал: – Будет более милосердно.

– Хорошо, сделаем. Так где машина?

– Вы упустили Дафну. Она от вас убежала. А ваша слепая, насколько я могу судить, все еще хочет убить Фрэнка Маррити.

Гольц сделал гребок назад, взбил веслами фонтан воды и раскачал лодку.

– Где машина?

– Мне нужны какие-то гарантии…

– Мы дадим все, что вы хотите, если скажете сейчас. Если не скажете сейчас, мы дадим то, о чем вы не просили, с избытком. Где машина?

Плечи Маррити поникли, он кивнул.

– В бабушкином доме. В сарае на заднем дворе.

– Ее можно увезти? В машину поместится?

– Нет! – Маррити невольно опустил взгляд на свои руки, проверяя, хватит ли в них силы завести уточку. – Если ее увезут, как я смогу воспользоваться ею в 2006 году?

– Не волнуйтесь, потом вернем обратно. Как-никак, мы должны вас вернуть, чтобы вы смогли нам все это рассказать. Мы не собираемся испортить вашу временную линию. Но сейчас ее надо вывезти, потому что ее ищет другая команда, а им совершенно все равно, помешает это вам, или нет.