Джо Хилл - Коробка в форме сердца

– О, круто, – протянула Джорджия. – Так ты наденешь его?

Джуда удивила собственная реакция на эти слова: по коже у него побежали мурашки. На какой-то момент идея показалась ему непристойной.

– Нет, – ответил он, и Джорджия бросила на него непонимающий взгляд, расслышав в его голосе холодные и резкие нотки. Потом она усмехнулась, и Джуд понял: она подумала, что он испугался или как минимум проявил минутную слабость. Он добавил торопливо: – Он мне не по размеру.

Хотя, если говорить честно, костюм заставлял предположить, что полтергейст был примерно одного роста и веса с Джудом.

Джорджия сказала:

– Ну, тогда я буду его носить. Я и сама в какой-то степени неугомонный дух. В мужской одежде я выгляжу очень сексуально.

И вновь чувство отвращения, мурашки на коже. Она не должна надевать его. Даже сказанные в шутку, Джуду претили ее слова, хотя он не понимал почему. Он не позволит ей надеть костюм. В тот миг он не мог вообразить ничего более отталкивающего.

Это было неспроста. Очень немногие вещи так действовали на Джуда. Он почти забыл, что значит испытывать отвращение. Всякого рода богохульства и мерзости вот уже тридцать лет обеспечивали ему неплохой доход.

– Отнесу его наверх. Пусть повисит, пока я решу, что с ним делать, – пробормотал он, стараясь говорить безразлично. Но не преуспел в этом.

Джорджия уставилась на Джуда, заинтригованная столь редкой для него потерей самообладания, а потом стянула с костюма полиэтиленовый пакет. Вспыхнули на свету серебряные пуговицы. Сам костюм был строгий, темный, как вороново крыло, но эти пуговицы размером с четвертак придавали ему вид простецкий и грубоватый. Дополнить его галстуком-ленточкой – и такой наряд с удовольствием надел бы Джонни Кэш [3] Джонни Кэш (1932-2003) – легендарный американский исполнитель песен в стиле «кантри». .

Ангус залился лаем – высоким, пронзительным, паническим лаем. Присев на задние лапы, прижав хвост к полу, он пятился прочь от костюма. Джорджия засмеялась.

– Да в нем действительно живет призрак.

Она медленно двинулась к Ангусу, размахивая перед собой костюмом, как тореадор размахивает перед быком своим плащом. Приблизившись к псу, она издала протяжный горловой стон бродячего духа. Глаза ее поблескивали от удовольствия.

Ангус пятился до тех пор, пока не наткнулся спиной на стул, опрокинувшийся с оглушительным стуком. Бон прижала уши к черепу и следила за происходящим из-под старого, покрытого пятнами засохшей крови стола для рубки мяса. Джорджия вновь довольно рассмеялась.

– Черт, да прекрати же! – прикрикнул на нее Джуд.

Она бросила на него темный, злорадный взгляд – взгляд ребенка, испепеляющего увеличительным стеклом муравьев, – и вдруг ее лицо исказила гримаса боли. Она вскрикнула и схватилась левой рукой за ладонь правой, отбросив костюм в сторону.

На кончике ее большого пальца набухла яркая капля крови и – кап! – упала на кафельный пол.

– Дерьмо, – прошипела Джорджия. – Проклятая булавка.

– Сама виновата, доигралась.

Злобно прищурившись, она показала Джуду средний палец и промаршировала прочь из кухни. Когда она ушла, Джуд поднялся и убрал сок в холодильник, нож положил в раковину, достал полотенце, чтобы стереть с пола кровь… и тут его взгляд упал на костюм. И он забыл о том, что собирался сделать.

Джуд расправил костюм, сложил рукава на груди и тщательно ощупал ткань. Никаких булавок он не нашел. Не нашел вообще ничего, обо что могла бы уколоться Джорджия. Потом он аккуратно убрал костюм в коробку.

И только тогда заметил едкий дым, поднимавшийся над сковородкой. Он выругался: бекон безнадежно сгорел.

Он поместил коробку на полку в глубине стенного шкафа и решил не думать об этом странном костюме.

Около шести часов вечера он проходил мимо офиса Дэнни, направляясь на кухню за сосисками для гриля, и вдруг из-за двери до него донесся чей-то шепот.

Этот звук заставил его вздрогнуть и замереть на месте. Дэнни ушел домой более часа назад, офис заперт, там никого не должно быть. Джуд склонил голову, прислушиваясь к тихому свистящему голосу… и через миг понял, что это. Пульс стал приходить в норму.

Да нет там никого! Это всего лишь радио: низкие тоны недостаточно низки, и сам голос слишком ровный. Джуд считал, что у звуков есть форма и по ней можно догадаться, в пространстве какого объема они произведены. Например, голос в колодце имеет глубокое круглое эхо, а голос из чулана кажется плотным, сжатым, лишенным полноты. Музыка – та же геометрия. Сейчас Джуд слышал голос, заключенный в коробку. Да, Дэнни забыл выключить радио.