Вольфганг Хольбайн - Колдун из Салема

Шаг за шагом мы отступали, пока не дошли до конца коридора. Невидимое существо следовало за нами, но медленно и на значительном расстоянии от нас, как будто его пугало присутствие такого количества людей. Вдруг мне стало казаться, что к шуму шагов добавился шум тяжелого, прерывистого дыхания, словно дышала охотничья собака, идущая по следу, правда, какая-то уж очень большая собака.

— Это… это западня, — пролепетал один из матросов. — Живыми нам отсюда не выбраться.

— Биллингс! — резко сказал Баннерманн. — Возьмите себя в руки.

Биллингс сглотнул. Его взгляд блуждал по коридору, а руки суетливо, испуганно двигались, но он сам, казалось, этого даже не замечал.

— Мы умрем! — прошептал он. — Мы… мы все умрем, капитан. Как и те, кто остался на «Владычице тумана»! Это… это чудовище доберется и до нас, до нас всех.

Баннерманн повернулся, без лишних разговоров схватил его за ворот и с размаху ударил ладонью по щеке.

— А теперь хватит, Биллингс, — сказал Баннерманн резко. — Вы возьмете себя в руки, вы, чертов остолоп, или я мозги вам вышибу!

Сказав это, Баннерманн поднял руку, как будто хотел выполнить свою угрозу. Биллингс издал тонкий жалобный звук, поднял, защищаясь, руки над головой и прижался к стене. Баннерманн фыркнул и опустил кулак.

— Ну ладно, — сказал он громко. — Каждый может дать слабину, но сейчас все постарайтесь взять себя в руки. Нам нужно как-то отсюда выбраться. В крайнем случае, спустимся через окно. В общем…

То, что произошло в следующий момент, случилось так быстро, что никто из нас и пальцем не успел пошевелить. Биллингс молниеносно отскочил от стены, проскочил мимо Баннерманна и бросился к лестнице, вопя во всю глотку и беснуясь, как сумасшедший.

Но он не успел сделать и пяти шагов. Что-то невидимое и удивительно сильное, казалось, перехватило его на полпути и с силой отшвырнуло. Он вскрикнул, в отчаянии поднял руки и снова заорал, получив второй, еще более сильный удар. Матрос зашатался, повалился на стену и, крича от боли, опустился на колени. Над его левой бровью появилась кровавая ссадина в палец длиной.

Далее события начали развиваться еще быстрее. Буквально на долю секунды в коридоре появилась тень: какое-то искаженное изображение чего-то мощного, отдаленно похожего на человека, более двух метров ростом, с дюжиной мускулистых змееобразных конечностей, покрытое блестящей зеленой чешуей. Это был жуткий монстр, одного взгляда на которого было достаточно, чтобы у человека кровь застыла в жилах от ужаса. Но это видение исчезло так же быстро, как и появилось.

Биллингс начал орать во всю глотку. Его тело развернулось, согнулось, словно в смертельной судороге, и вдруг начало иссыхать с поразительной быстротой.

А кровь на его лбу начала кипеть…

Я не стал ждать, что произойдет дальше. Биллингса уже невозможно было спасти, но его смерть могла поспособствовать спасению жизни остальных. С хриплым воплем я бросился прочь, не обращая внимания на испуганные окрики Баннерманна, и пронесся с опущенной головой мимо Биллингса и невидимого существа. В тот самый момент, когда я пробегал мимо незадачливого матроса, мне в ноздри ударил удушающий смрад, и на какой-то миг мне показалось, что я снова вижу облик этого кровожадного чудовища — уродливого жуткого молоха, жадно склонившегося над умирающим и вонзившего в его тело свои ужасные щупальца.

Проскочив мимо них, я подбежал к лестнице.

Еле держась на ногах от напряжения, я схватился левой рукою за поручень и, опираясь на него, начал спускаться по ступенькам. Бросив быстрый взгляд через плечо назад, я увидел, что Баннерманн и остальные четверо матросов очнулись от оцепенения и тоже бросились бежать.

Баннерманн нагнал меня уже в конце лестницы. Он быстро и неровно дышал, а на его лице застыло выражение глубокого, непреодолимого ужаса.

— Крэйвен! — пробормотал он. — Что… что это было? Что…

Он, смолк на полуслове, услышав, как входная дверь распахнулась с такой силой, что громко ударилась о стену, и дверное стекло треснуло.

В проеме двери появилась фигура в черной униформе.

Не прошло и часа с тех пор, как я сидел напротив констебля Донхилла. Но теперь я его едва узнал. Его лицо было искажено ненавистью, а в руках он крепко сжимал дробовик.

Секунду он постоял у двери не двигаясь, а затем стал медленно приближаться к нам, держа свое ружье так, чтобы и я, и Баннерманн, и матросы были в секторе обстрела.

— Не вздумайте двинуться с места, Крэйвен, — прошептал он. Его голос дрожал. — Я… я предупреждаю вас. Поднимите… руки вверх.