Мартин Джексон - Деревня страха

В душе Аниты бушевал огонь, а теперь на нее будто вылили ведро холодной воды. Наверно, она слишком впечатлительная, не стоит уделять этому священнику столько времени в связи с этим делом. Эдвард, который собирался на ней жениться, пропал, этим и объясняется ее беспокойство, пусть даже ее желание выйти за него замуж было и не совсем бескорыстно. Черт побери, куда же он мог подеваться?

Выпив еще стаканчик и, поболтав о том о сем, Анита извинилась перед хозяевами и пообещала им позвонить, как только что-нибудь узнает. Они проводили ее до двери и долго смотрели ей вслед. Затем посмотрели друг на друга. Снова одни, без друзей, с которыми можно провести время. Хорошо бы удалось организовать новый клуб!

— Приятная штучка, — сказал полковник, закрывая двери.

— Тебе все удалось разглядеть, не так ли? — ехидно спросила Долли. — Я думала, ты свернешь себе шею, заглядывая ей под юбку. С возрастом ты становишься все хуже.

— Ты преувеличиваешь. — Полковник подошел к камину и уселся в кресло, перелистывая программу телепередач.

Долли взяла стаканы и отнесла их на кухню. Когда она снова вернулась в комнату, вид у нее был озабоченный.

— Послушай-ка, — сказала она, — я еще раз все обдумала. За этим действительно мог стоять Тренч. Возможно, он нас просто загипнотизировал, и мы совершенно не представляем каков он на самом деле.

— Даже если это так, — сказал полковник, продолжая просматривать программу, — будет лучше, если ты выбросишь это из головы, и как можно скорее. — Он начал шелестеть страницами, показывая, что желал был положить конец разговору. — Тренч просто старая баба, и ничего больше. Он совсем потерял свои мужские качества. Иди лучше сюда, по ящику передают какую-то пьесу.

Долли вздохнула и зажгла еще одну сигарету перед тем, как переместиться в кресло со своего мягкого стула, обитого сиреневым плюшем.

— Наверно, ты прав, — сказала она, сложив руки на груди. — Но все-таки приятно, если бы эта лицемерная свинья получила на свою голову хотя бы половину того, о чем я прошу.

Пока Анита закрывала двери в доме, тушила свет, раздевалась, она переходила от надежды к глубокому отчаянию. Эдвард сказал ей, что собирается на чашку чая к священнику, что тот пригласил его. Однако это могло быть и просто предлогом. Возможно, он подошел к священнику по своему делу, например посоветоваться по личному вопросу. Чем больше она об этом думала, тем правдоподобней казалась ей эта мысль. Ведь Эдвард холостяк и вообще человек очень осторожный, вот он и решил поговорить с другим мужчиной, к которому относился с уважением. Что ж, вполне вероятно. Эдвард признался ей, что, кроме нее, у него нет никого, с кем бы он мог откровенно поговорить — ни в деревне, ни на работе. И он уехал, чтобы все обдумать. Но почему так внезапно — забыл письма на пороге, ничего не сообщил на работе? Вряд ли Эдвард мог поступить так безответственно.

Но все остальное, например, то, что Эдвард искал совета у священника, выглядело вполне правдоподобно. По крайней мере, это ниточка, которая куда-то ведет. Ее надежда подогревалась еще и ее уверенностью в своей интуиции. Она непременно пойдет к Тренчу и будет просить его — если надо, умолять, чтобы он рассказал ей, по какому делу приходил к нему Эдвард. Любой ответ всетаки лучше, чем неизвестность.

С этой мыслью Анита заснула. Ей приснилось, что она снова с Эдвардом Шортом, они молчат и смотрят друг на друга, а вокруг какой-то странный пейзаж и не слышно ни одного звука.

В понедельник Тренч поднялся на час раньше, чем обычно. Он умылся, побрился, оделся и теперь заканчивал завтрак. Нетерпение, с которым он ожидал прихода экономки, стало особенно невыносимо после вчерашней вечерней службы. Он пытался убедить себя, что она ему совершенно не интересна, более того — безразлична, но пустота этого дома иногда так угнетала Тренча, что в какой-то момент он четко осознал: необходимо, чтобы в доме появилось еще одно живое существо, пусть чуждое ему или даже бессловесное. Господь всегда с ним, в этом сомнений у Тренча не было, и Господь повелевает укрощать свою плоть — одна из важнейших Его заповедей.

Не было никакого резона иметь в доме еще одного мужчину, поэтому идеальным вариантом была экономка. И сейчас, дожевывая бутерброд и допивая чай, Тренч снова убеждал себя и Господа, что взгляды его не претерпели никаких изменений.

Точно в девять утра Дороти Блейк постучала в дверь и была принята со всей теплотой, на какую был только способен мистер Тренч в данном случае. Он показал ей комнату и сказал, что, как только она распакует свои вещи, он ждет ее в гостиной, где они подробно обсудят ее обязанности. Как только мисс Блейк закрыла за собой дверь, Тренч спустился вниз, ощущая при этом некоторую неловкость и смущение, словно нерадивый ученик, которого отчитал директор школы.