Мартин Джексон - Деревня страха

— Им не удастся победить, — сказал он и поднял глаза к шпилю церкви, чувствуя, как исходящая от нее сила сливается с его собственной силой. — Мой путь ясен, и я благодарю Тебя, Господи. Если мой приход должен стать символом, то я не прекращу своих усилий, пока не очищу его от зла, и, таким образом, Господи, я дам надежду остальной части нашего больного мира.

Последние слова цитаты громко звенели у него в голове, когда он решительно зашагал обратно к дому:

«Церковь должна возобладать, возобладать любой ценой».

По пятницам вечером, если позволяла погода, «Желтые шлемы» собирались на автомобильной стоянке за Уэлсфордским общественным центром. Для любившей пошуметь молодежи стоянка оказалась идеальным местом отдыха; машины обычно парковались со стороны, прилегавшей к основным строениям центра, а остальная часть забетонированной площадки была свободна, и поэтому членам группы «Желтые шлемы» было где ставить свои мотоциклы и устраивать гонки друг за другом. Молодые люди на грубых, мощных машинах и в нарядах, понятных лишь посвященным, имели весьма незатейливые представления о развлечениях. Они составляли мотоциклы в кучу у стены и, выпив немного слабого пива, играли в пятнашки, гоняли пустую консервную банку и даже затевали жмурки. Но, несмотря на простоту развлечений, людей здесь собиралось довольно много. В состав группы «Желтые шлемы» входило пятнадцать человек, десять из них имели собственные мотоциклы. Каждую пятницу, вечером, ребята неслись наперегонки на своих «ямахах», «сузуки», «Нортонах» и «триумфах» в сторону общественного центра, и рев их моторов разрывал тишину Паркер-роуд. Поначалу люди, конечно, жаловались, но потом, поняв, что ребята никому не причиняют вреда, смирились с еженедельными неудобствами. Прибыв на стоянку, «Желтые шлемы» оставались там до половины одиннадцатого, потом садились на свои мотоциклы и с шумом уезжали обратно в пригород Ковентри — туда, где они жили. На них никогда не поступало жалоб по поводу вандализма, насилия или хулиганства. Но, конечно, они вызывали и недовольство. Люди постарше с тревогой и неодобрением смотрели на то, как с десяток молодых людей и пяток их подружек пили из банок, сидя на бетоне, и громко разговаривали. Беспокойство, в основном, порождала атмосфера беспорядка. Так или иначе, в анархии и шальном поведении всегда есть оттенок опасности, а люди, привыкшие к размеренному, можно сказать рутинному, существованию, легко поддаются страхам. Один или двое таких людей подняли этот вопрос перед викарием, но, по их словам, они не жаловались, а лишь выражали некоторую озабоченность.

Возглавлял «Желтые шлемы» невысокий молодой человек крепкого телосложения по прозвищу Стрелок, у которого было двойное преимущество пред всеми остальными: раньше он состоял членом группы «Ангелы ада» и, кроме того, был совершенно лыс. Тот факт, что отсутствие волос на голове подчеркивало индивидуальность, а не вынуждало человека скрываться в четырех стенах, свидетельствовал, о прогрессе. Стрелок, которому уже исполнилось двадцать, был старше других, и ему принадлежал самый большой мотоцикл. Шлем, выкрашенный в ярко-золотистый цвет, указывал на его положение в группе, а куртку украшало распятие из алюминия, покрытого позолотой, приклеенное над сердцем. Как и другие, он любил порисоваться, но не умел четко выражать свои мысли. И поэтому, когда в пятницу вечером к нему подошел Мэрриот, чтобы поговорить о жалобе викария, Стрелок напустил на себя важный вид. Мэрриот объяснил, какую жалобу он получил, добавив при этом, что жалоба не нашла у него понимания, но все-таки он предупреждает Стрелка, и лучше бы недельку — другую его ребятам особенно не шуметь, чтобы показать свою добрую волю. Стрелок шмыгнул носом, понимая, что ему следовало каким-то образом выразить свое возмущение.

— Когда поступила жалоба от этого хорька, а?

— На прошлой неделе. Я отослал ответ, не волнуйся, приятель. — Мэрриот ободряюще сжал здоровенную руку Стрелка и ухмыльнулся. Хуже не будет, подумал он, если дать им ясно понять, на чьей он стороне. С этой молодежью ничего не знаешь наперед — вдруг ни с того ни с сего такое могут учинить…

— Слышали? — Стрелок повернулся к остальным, которые сидели вдоль стены и потягивали пиво. — Какой-то ошалевший викарий жалуется на нас.

Сидевшие зашумели.

— Как его зовут? — спросил один из них. — Можно подкатить к его дому и погудеть там минут десять.