Алексей Гридин - Рубеж [сборник]

Леонид просто кивнул. Он не любил долгих церемоний.

Поединок между бойцами Монсальвата и Агарты был древнейшей традицией, которая была древней уже во времена молодости Леонида. Любой воин замка Спасения мог бросить вызов любому из рыцарей Подземной страны. И наоборот. На кон ставилась проблема, решение которой зависело от исхода поединка.

Раньше от поединка всегда можно было отказаться. Даже когда скрещивались клинки, даже когда один из мечей уже успел попробовать крови, можно было прекратить бой. В мире все оставалось как прежде, ничего не менялось. Вызвавший и тот, кто ответил на вызов, возвращались обратно, чтобы, быть может, сойтись в бою когда-нибудь в другой раз.

Когда Леонид обратился к Господу и попросил его сделать так, чтобы в его голове не звучал больше колокол, звонивший по всем горестям мира, в качестве цены за свою молитву он согласился на то, что никогда не сможет отказаться от боя.

Именно поэтому он старался бросать вызов Агарте лишь тогда, когда считал, что иного выхода нет. Как это было, например, 25 октября 1962 года, когда он не видел другого способа остановить надвигающуюся ядерную войну.

Первое время рыцари Агарты пытались взять Леонида измором, посылая ему вызов за вызовом. Но не зря его учителями были лучшие мастера меча, а его клинок был настоящим чудом. Вскоре Люцифер понял, что Леонид вывел из строя столько темных бойцов, что он рискует надолго остаться в Подземной стране в одиночестве, уподобившись своему противнику.

После этого постоянные вызовы на бой прекратились. Люцифер теперь просто терпеливо ждал, когда Леонид ошибется.

Люцифер умел ждать.

Но Леонид старался сделать все, чтобы его ожидание длилось вечно.

– Ты готов? – спросил Люцифер.

Леонид не ответил, просто вызвал свой меч. Нагуаль стал продолжением его руки, практически невесомый, но все же невероятно прочный и острый.

Рыцарь Агарты шагнул к нему. Сбросил на снег куртку. Стянул с головы шапку и отправил туда же. Черные кудри свободно рассыпались по плечам. В руке рыцаря появился черный клинок, по которому бесшумно пробегали алые сполохи.

– Почему? – спросил Леонид.

– Потому что ты меня обидел, – просто сказала Маша. Здесь она легко и непринужденно перешла на «ты». – Ты за сотни лет должен был узнать, что от любви до ненависти – один шаг.

Она была одета в серебристый комбинезон. Она была гибкой и ловкой. Она держала меч так, что Леонид сразу понял: перед ним достойный противник.

– Я же говорил тебе, – напомнил Люцифер. – Я же тебя предупреждал.

Маша сделала еще шаг, сокращая дистанцию. Леонид даже не поднял меча.

– Бейся, – выдохнула она и ударила, резко, сильно, без каких-либо изысков.

Нагуаль сам дернул руку Леонида. Мечи лязгнули, встретившись. Можно было ударить в ответ, но Леонид предпочел уйти назад.

– Ты не сможешь делать так бесконечно, – безжалостно сказала Маша.

Она была прекрасна.

Леонид смотрел на девушку, понимая, что не может и не хочет драться с ней. Ловушка Люцифера действительно была неплоха.

В этом бою никто не умирал по-настоящему. Даже если здесь, неподалеку от ворот Эдема, проливалась кровь, отлетала отсеченная голова или меч пронзал сердце, проигравший на самом деле оставался жив. Только вот дальнейшей его жизни вряд ли можно было позавидовать. Она попросту не складывалась. Даже самый выдающийся человек, выйдя на поединок и проиграв его, постепенно становился посредственностью. Одним из многих.

Леонида, если бы он проиграл, ждало бы то же самое. Проиграй он – и нет больше никакого бессмертного рыцаря Монсальвата. Конечно, все оставшиеся годы он продолжал бы помнить о том, кем был раньше. Но ему навеки был бы заказан путь в Монсальват, и он никогда уже не увидел бы лето сквозь решетчатые ворота Эдема.

Леонид мог выиграть. За его плечами не только тренировки у отменных бойцов, имена которых давно уже забыты, но и многие сотни лет опыта. Но…

Победи он здесь чернокудрую богиню, секретаршу, вдруг обернувшуюся разъяренной фурией, оскорбленную женщину, мечтающую о мести – и на его глазах она будет медленно угасать.

Удачный удар меча – и одним хорошим человеком в мире меньше.

Удачный удар меча – и одним ничтожеством в мире больше.

Удачный удар меча – и колледж спасен, хотя бы на время, и нет больше сотен лет, растраченных впустую, есть надежда на будущее. На то, что в Монсальвате вновь зазвучат голоса и многие десятки новых рыцарей разделят между собой бесконечный звон колокола. И, может быть, однажды придет тот день, когда неумолчный гул стихнет. Пусть всего на миг.