Хлоя Нейл - Вампиры города ветров

Последние вампиры расступились, и я наткнулась на утешающий взгляд Линдси, улыбнувшейся мне, перед тем как повернуться к Этану. Я подошла к возвышению, встала перед ним и посмотрела вверх.

Миг он смотрел на меня с намеренным бесстрастием, прежде чем перевести взгляд на толпу, и я отодвинулась в сторону, чтобы не мешать.

— Разве мы только что не сделали это? — спросил он с усмешкой.

Вампиры одобрительно рассмеялись. Мои щеки покраснели от жара.

— Я обсуждал, — сказал он им, — стоит ли зачитывать длинный трактат на тему, почему случились события прошлой ночи. Биологические и психологические предпосылки. То, что Мерит защищала меня от нападения одного из нас. И, говоря об этом, с сожалением сообщаю, что Питер больше не член Дома Кадогана.

Вампиры открыли рты от удивления и начали перешептываться.

— Но что самое важное, — продолжил он, — это нападение Селины Дезалньер, послужившее причиной здешнего инцидента. Свои выводы я предваряю советом всем быть начеку. Возможно, Селина выбрала одну цель, но, может быть, у нее вендетта против всех вампиров Кадогана, вампиров Чикаго и вампиров, объединенных в Дома, в целом. Когда вы далеко от дома, будьте осторожны. И если услышите что–то касательно ее деятельности или перемещений, немедленно свяжитесь со мной, Маликом или Люком. Я не прошу вас шпионить, только быть осторожными и не разбрасываться бессмертием, которое нам даровано.

Гул, в котором угадывалось слово «сеньор», прокатился по залу.

— И теперь непосредственно к делу, — сказал он, переводя взгляд на меня. — Я не уверен, стоит ли говорить вам, что я доверяю Мерит. Несмотря на то что она дважды бросила мне вызов, она спасла мне жизнь и оказала бесценные услуги Дому.

Мне пришлось потрудиться, чтобы не выказать изумление. Ничего себе заявление перед полной комнатой вампиров, видевших, что я натворила!

— Она — ваша сестра, и вы должны решать сами, самостоятельно делать выводы, точно так же, как с другими членами этого Дома. Однако для вас это может быть затруднительно, поскольку вы практически не имели возможности видеть ее.

Что ж, мне понравилась первая часть, но я не была в восторге от того, куда он клонит.

— До моего внимания довели, что было бы полезно организовать вечеринку, чтобы вы все могли неофициально познакомиться, узнать друг друга, помимо уз работы или долга.

«Линдси, — подумала я. — Предательница!» Я заскрежетала зубами и бросила косой взгляд туда, где она стояла, ухмыляясь. Она помахала в ответ. Я взяла на заметку отплатить ей при первой возможности.

— Таким образом, — произнес Этан, снова привлекая мой взгляд, — чтобы вампиры, которых Мерит поклялась защищать, могли лучше оценить ее и чтобы Мерит узнала нас всех как своих братьев и сестер, а вы — ее, я решил назначить ее… председателем по связям с общественностью Дома Кадогана.

Я закрыла глаза. До нелепости мягкое наказание, я знаю. Но ужасно унизительное.

— Разумеется, Элен и Мерит смогут работать вместе, устраивая приемы, приятные для всех участников.

Ну, это просто жестоко. И он это знал, если судить по его сварливым интонациям. Я снова открыла глаза, обнаружила, что он улыбается с явным самодовольством, и сдержала ругательство, вертевшееся на кончике языка.

— Сеньор, — произнесла я, склоняя голову в искреннем благоговении.

Этан с сомнением приподнял бровь и скрестил руки, снова обозревая присутствующих.

— Я первый признаю, что это не самое… подходящее наказание.

Вампиры засмеялись.

— И я не в состоянии в данный момент раскрыть подробности, которые, я уверен, изменили бы ваше мнение и привели бы вас к тем же выводам, к которым пришёл я. Но мало кому я доверил бы долг служить этому Дому в качестве Стража. И она — единственная, кого я назначил на эту должность. Кстати, должность остается за ней и Мерит будет жить здесь, в Доме Кадогана.

Он снова ухмыльнулся и на этот раз окинул их взглядом, исполненным порочного мальчишеского очарования, который, наверное, взволновал всех подданных женского пола.

— И она сделает все, что может, чтобы, как это говорится, не было вечеринки лучше вечеринки Кадогана.

Я не смогла сдержаться и фыркнула с сомнением, но присутствующие, в восторге от своего Мастера, выразили свое одобрение криками. Когда самые громкие вопли стихли, он объявил, что все свободны, и после вежливого единогласного «сеньор» они гуськом вышли из зала.

— Конституция запрещает жестокие и необщепринятые наказания, — сказала я ему, когда он сошел с подиума.