Джозеф Нассис - Еретик

Кейд отшатнулся от трупа. Его мутило. Перед глазами стояла чудовищная сцена, свидетелем которой он только что стал. Он судорожно пытался уцепиться за реальность, побороть одолевающие его видения, похоронить их в самом дальнем и темном уголке своего сознания. На помощь пришел гнев, который Кейд испытывал к Врагу за то, что тот сотворил с его товарищем и братом рыцарем. Именно гнев помог рассеять туман, стоявший перед глазами, сфокусировать внимание на том, что необходимо было срочно сделать.

Громко тикали часы. Враг был еще здесь.

— Ну что, получилось? — нервно спросил Дункан, стоя на безопасном расстоянии у дальней стены.

— Он оставил нам послание.

Кейд описал акварель, благоразумно опустив детали чудовищной сцены, свидетелем которой только что стал. Есть вещи, которые положено знать только мертвым.

Они быстро обыскали дом и в тесной кладовой полуподвального этажа нашли наконец картинку. Кейд снял ее со стены, затем осторожно отлепил крохотный клочок бумаги, прилепленный к краю рамы.

На листке карандашом было нацарапано несколько букв и цифр: «В27 31 8 16».

— Как думаешь, что это? Географические координаты?

— Может, кодовая комбинация доступа к сейфу, — ответил Кейд. — Или же каталожный номер книги, взятой из библиотеки.

— Я видел сейф. В кабинете.

Они отправились проверить и выяснили, что сейф уже был открыт и все, что там могло там находиться, исчезло. Кейд закрыл дверцу сейфа, потом попробовал открыть с помощью комбинации, указанной на листке.

Дверь не поддавалась.

— Что ж, одну возможность мы исключили, — с мрачной усмешкой заметил он. — Осталась еще пара тысяч, не больше.

Затем Кейд подошел к телефону на тумбочке, набрал номер Райли и сообщил ему последние новости. Еще попросил связаться с майором Барнсом и передать, что Стоун убит и необходимо как можно скорее послать в его дом медиков и экспертов-криминалистов. Они договорились встретиться в мотеле минут через двадцать. Кейд повесил трубку.

— Ладно. Здесь мы сделали все, что смогли. Надо ехать к ребятам — там решим, как быть дальше.

Дункан и Кейд спустились на первый этаж и направились к входной двери.

Распахнув ее, они увидели пять фигур в черных балахонах, преграждавших дорогу к джипу.

— Во имя Господа, всемогущего нашего Создателя, призываю вас сложить оружие и отдать себя в руки милосердного Христа Спасителя.

Еще со времен крестовых походов рыцарский закон гласил, что каждому врагу следует дать шанс сдаться и добровольно положиться на милость Господа, прежде чем начинать кровопролитие. Понимая, что Дункан привержен этим старым традициям, Кейд ничуть не удивился, услышав, как он произносит эту фразу.

Еще меньше удивила его реакция на этот призыв.

Все пятеро неизвестных, одетых в точности так же, как убитый людьми майора Барнса при нападении на командный пункт в Бродмуре, дружно, как один, подняли руки. Их предводитель забормотал что-то на неизвестном древнем языке, остальные начали ритмично раскачивать руками в такт заклинаниям.

Дункан слишком натерпелся за весь день и не выдержал.

— Даю пять секунд! Сдавайтесь или открываю огонь! — сурово произнес он и, словно в подтверждение своих слов, вскинул автомат и прицелился в магов.

Наблюдая за этим, Кейд прекрасно понимал, что усилия Дункана напрасны. Враги расставили им ловушку, в которую они с Дунканом попались, как полные идиоты. Он потянул автомат с плеча и одновременно переключился на внутреннее зрение.

Установив связь с потусторонним миром, Кейд увидел, что при каждом движении рук этих теней-врагов от них исходит синеватое колдовское пламя, что при каждом взмахе энергия черной магии накапливается и превращается в быстро растущую сферу, что стеной встает перед ними.

Кейд увидел, как в воздухе между ним и этим сферическим щитом возникла трещина. Она зависла невысоко над землей и превратилась в ослепительно белый раскаленный шар, который быстро увеличивался. Из серебристо-зеленоватой поверхности вдруг вынырнула уродливая когтистая ладонь. Рука крепко ухватилась за край отверстия и начала расширять его. И вот из сверкающей дыры показалось и само тело.

Лицо призрака, омерзительное и ужасное, выглядело искаженной пародией на человеческий образ. В нем, словно в зеркале, отражались все страсти и пороки, составляющие сущность этого дьявольского создания. Глаза твари остановились на Кейде, и она усмехнулась, обнажив ряды острых как иглы зубов и покрытый шипами язык.