Стивен Кинг - Противостояние. Том II

Сейчас он стоял с Фрэн и Люси Суонн на лужайке для пикников, где-то на середине горы Флагстафф, и смотрел на празднество Первого мая. В нем участвовали все детишки Зоны (и немало взрослых). Главную майскую корзину, украшенную креповыми лентами и наполненную фруктами и игрушками, повесили на Тома Каллена. Эта идея принадлежала Фрэн.

Том поймал Билла Геринджера (несмотря на горделивые утверждения Билла, что он уже слишком взрослый для таких детских игр, он охотно присоединился к играющим), вдвоем они поймали мальчишку Апшоу — или это был Апсон? Стю с трудом мог запомнить их всех. И втроем они выследили Лео Рокуэя, спрятавшегося за скалой Брентнер. Том сам заарканил Лео.

Охота развернулась в западном Боулдере — стайки ребятишек и подростков носились вверх и вниз по все еще почти пустым улочкам, Том завывал, таская свою корзину. И в конце концов они вернулись сюда, где солнце крепко припекало и дул теплый ветерок. Стайка заарканенных ребятишек уже насчитывала сотни две, и они все еще продолжали искать последние полдюжины тех, кого еще не поймали. За игрой они спугнули с десяток оленей, которые никоим образом не желали принимать участие в веселье.

На две мили выше, в Амфитеатре Восходящего Солнца, где Гарольд Лодер когда-то выжидал подходящий момент, чтобы заговорить по радиопередатчику, был устроен грандиозный пикник. К полудню две-три тысячи человек усядутся вместе, посмотрят на восток, в сторону Денвера, и станут есть оленину, крутые яйца, сандвичи с ореховым маслом и джемом и свежеиспеченный пирог на десерт. Это могло быть последним массовым сборищем в Зоне, если только они все не отправятся в Денвер и не соберутся вместе на стадионе, где когда-то играли в футбол «Бронкосы». Сейчас, к 1 мая, тонкий весенний ручеек иммигрантов превратился в бурный стремительный поток. После 15 апреля прибыло еще восемь тысяч человек, и теперь в городе было около девятнадцати тысяч жителей примерно, поскольку Бюро переписи Сэнди не успевало подсчитывать. Редким днем прибывало меньше пяти сотен.

В манежике, который Стю втащил наверх и застелил одеялом, Питер начал громко плакать. Фрэн двинулась к нему, но Люси, которая была на восьмом месяце, опередила ее.

— Я говорила тебе, — сказала Фрэн, — это его подгузники. Я могу определить точно по его реву.

— Я не ослепну, если погляжу, как он описался. — Люси подняла сердито кричащего Питера из манежика и стала нежно покачивать его на солнышке. — Привет, малыш. Что ты там наделал? Не очень много?

Питер кричал.

Люси посадила его на другое одеяло, которое они захватили с собой на смену. Питер, все еще крича, попытался уползти с него. Люси перевернула его и начала стягивать его голубенькие вельветовые штанишки. Питер замахал ножками в воздухе.

— Почему бы вам двоим не прогуляться? — предложила Люси. Она улыбнулась Фрэн, но улыбка эта показалась Стю печальной.

— В самом деле, почему бы нет, — согласилась Фрэн и взяла Стю под руку.

Стю позволил увести себя. Они пересекли шоссе и вошли на мягкое зеленое пастбище, под крутым углом уходящее вверх, к плывущим по ясному голубому небу белым облакам.

— Из-за чего это? — спросил Стю.

— Прости. — Взгляд Фрэн был слишком уж невинным.

— Этот взгляд.

— Какой взгляд?

— Я узнаю этот взгляд сразу, — сказал Стю. — Я могу не знать, что он означает, но когда вижу его, то тут же замечаю.

— Сядь со мной рядом, Стю.

— Вот так, да?

Они уселись и посмотрели на восток, где холмы постепенно переходили в равнины, а равнины таяли в голубой дымке. Где-то там, в этой дымке, была Небраска.

— Это серьезный разговор, Стюарт. И я даже не знаю, как его начать.

— Ну тогда говори, как считаешь нужным, и все, — сказал он и взял ее за руку.

Вместо того чтобы заговорить, Фрэн изменилась в лице. Слеза скатилась у нее по щеке, и рот приоткрылся, дрожа.

— Фрэн…

— Нет, я не стану реветь! — со злостью сказала она, а потом слезы полились ручьем, и, вопреки своим словам, она жутко разревелась. Сбитый с толку, Стю обнял ее за плечи и стал ждать.

Когда худшее, похоже, миновало, он сказал:

— Теперь скажи мне, в чем тут дело?

— Я тоскую по дому, Стю. Я хочу вернуться в Мэн.

За их спинами кричали и весело улюлюкали детишки. Стю взглянул на нее, совершенно ошеломленный. Потом он неуверенно улыбнулся.

— Так вот оно что! А я думал, ты по меньшей мере решила развестись со мной. Не то чтобы мы, как говорится, были зарегистрированы по всей форме…