Айра Левин - Сын Розмари

Какое бремя свалилось с ее души! Пускай Энди позволил одержимым спонсорам «БД» впутать его в убийство Джуди — за это, разумеется, ему нет и не может быть прощения, но все же у этих одержимых благородная цель, не то что у его «папаши», которому Энди нужен, чтобы выиграть молниеносный Армагеддон.

Розмари долго стояла под горячим душем. Потом хорошенько выспалась. Давно ей не удавалось спокойно проспать целую ночь. Сначала — поездка, потом — Джуди…

Она позвонила в бюро обслуживания, заказала горячий шоколад и булочки. Потом пила и жевала на атласных подушках и смотрела по телевизору подготовку к Зажжению в аргентинской школе, в Академии военно-воздушных сил, у Стены Плача, на буровой вышке в Северном море.

Когда она выключила «ящик» и угнездилась в теплом атласном коконе, Розмари беспокоило только одно — чувство, будто ее зовет Энди. Как в тот раз, когда его голова застряла между рейками детской кроватки и он заходился в немом крике.

Ее рука выползла из-под одеяла и подняла трубку телефона — живую и гудящую. Потом рука вернулась на место.

Черт, надо было принять не горячий душ, а холодный.

Мама!

Ее разбудил голос сына — голос, искаженный болью. Сквозь шторы сочился свет.

Она лежала и слушала.

Розмари чувствовала его. Не слышала, это точно, но чувствовала. Очень явственно.

Она удержалась от соблазна сразу позвонить. После завтрака пошла в спортзал, потрудилась на велотренажере, попрыгала через скакалку, поплавала — плеск в бассейне со стеклянными стенами заглушал все остальные звуки.

Постепенно тревога улеглась. Розмари сидела в гостиной, ела сандвич с клубникой и смотрела, как Зажжение наконец становится явью. Роскошной явью, несравнимой даже с ее ожиданиями.

Отменены все регулярные программы. На каждом канале — музыка Зажжения, логотип Зажжения, обратный отсчет времени до Зажжения: секунды мелькали, минуты таяли. Все каналы показывали свечи для Зажжения — небесно-голубые с золотом, в целлофане. Они стояли рядами на столах и стойках баров, а над ними — флаги Зажжения. Тоже небесно-голубые с золотом.

В Принстонском кампусе. В женской тюрьме Гонконга. В коннектикутском казино, в чадской больнице, на борту океанского лайнера, в универмаге Осло, в детском саду города Солт-Лейк-Сити.

На экране говорили о красоте и важности Зажжения и о разладе, боли и печали, неизбежно омрачивших бы планету на этой космической вехе, если бы не Энди, сын Розмари, ведущий нас, благодарение Господу, в двухтысячный год — Год Гуманизации, Обновления и Оздоровления.

Потрясая микрофонами, репортеры задавали наводящие вопросы на обувной фабрике в Боливии, в хасидской коммуне на севере штата Нью-Йорк, в пожарном депо австралийского города Куинсленд, на площади Святого Петра, на станции метро в Бэйцзине [26], в Диснейленде, где Микки и Минни махали свечками в целлофане.

Энди сейчас наверху, тоже смотрит телевизор. Розмари тяжело вздохнула — надо бы им помириться, несмотря ни на что. Завтра ночью ей предстоит вместе с ним смотреть репортажи в прямом эфире, и это будет самым великим событием в ее жизни.

Она перепрыгивала с канала на канал, потягивала кока-колу, и книжка по биохимии служила подставкой для банки. Момбаса, Ирак, Тибет, Юкатан…

Каждый человек на планете зажжет чистую, безопасную свечу «БД»!

Амониты любят телевидение, они охотно говорили в микрофон об Энди, Розмари, Зажжении и прелестях езды на тракторах.

Даже психи, дожидающиеся, когда их заберут пришельцы на летающую тарелку, перед расставанием с планетой Земля зажгут свечи. Времени на это у них будет в обрез, если верить предводительнице калифорнийского контингента, в котором насчитывается триста человек; Нострадамус предсказал, что их заберут на второй минуте двухтысячного года, даже не на первой. Два идут с двумя, неужели не ясно?

В пятницу утром нашлась причина позвонить сыну: надо закончить приготовления, ведь она, собственно, даже не сказала ему твердое «да».

Ей больше не чудилось, будто он ее зовет; что ж, по крайней мере она хорошо выспалась. И с удовольствием позавтракала на атласной постели: дыня, кофе и круассан. Мария, доставившая поднос, волновалась сильнее, чем Розмари.

— У меня такое чувство, будто сегодня вечером я выхожу замуж за всех на свете! — Девушка смеялась, раздвигая шторы перед хмурым небом.

Розмари набрала номер телефона Энди и, глядя, как идут праздничные приготовления за кулисами «Метрополитен-опера», дождалась, пока отговорит автоответчик.