Маша Крамб - Наизнанку. Лондон

Нокс никоим образом не разделяла точку зрения хозяина, но проход освободила.

Хранитель уютно расположился за накрытым столом. Засахаренные цветки пуйи и китайского мышецвета. Как Эреб их ел — уму непостижимо. На мышецвет и смотреть-то страшно. Две чашки. Архона ожидали.

Пили чай. Верховный никак не мог начать разговор, а Хранитель не спешил ему помочь. Наконец архон решился.

— Ты же знаешь, зачем я пришёл.

— Знаю, — согласился Эреб, грызя мышецвет.

Ни гость, ни разговор не занимали его больше сомнительного лакомства.

— Мне нужны ответы.

— Их не будет.

Архон не привык слышать «нет».

— Но так же нельзя! Ты появляешься, огорошиваешь известием, что близок чуть ли не конец света. Мы слушаем. Приказываешь оставить Грея в покое, хотя это абсолютно противоречит идеологии Ока. Мы подчиняемся. Нагоняешь туману своими «бездействием» и «усердием». Мы покорно гадаем, что бы это могло значить, — забывшись, что находится не в зале заседаний, архон поднялся и угрожающе навис над Хранителем. — Но появляется эта девица, внося полный сумбур. Она тащит на Изнанку неизвестного сопляка, и, о чудо, они избегают последствий двойного перехода. Как? Мой лучший комтур уверяет, что теперь они собираются вломиться в Око. И ты опять скажешь оставить их в покое? Но, что хуже всего, Окуляр уснул. Ты должен объяснить, что здесь происходит!

Ледяной взгляд Эреба мерцал сталью.

— Я. Ничего. Тебе. Не. Должен.

Архон осекся. Медленно сел на место, не смея даже кивнуть. Нокс запрыгнула на колени к Эребу. Инстинктивно тот принялся её гладить. Взгляд, а вслед за ним и голос потеплели.

— Ты боишься. И это странно для человека в твоем положении. Бояться могут зеленые минервалы, но никак не Верховный архон.

Почувствовав, что потребность в её присутствии отпала, кошка серой тенью соскользнула на пол и удалилась в глубину архива. Верховный по-прежнему не мог произнести ни слова.

— Бурная деятельность твоего цепного комтура — дело самоотверженное, но бестолковое. Уж тебе-то пора осознать, что история идёт своим чередом, невзирая на жалкие попытки людишек помешать ей. Не понимаешь, что происходит? Чудесно! Сиди и смотри. Держись подальше от жерновов судьбы, иначе смелет в муку, и пикнуть не успеешь.

Архон собрался с духом.

— Но ведь нам и так грозит… — Легкий намек на былую сталь в глазах Хранителя снова заставил Верховного замолчать.

— Во-первых, смерть — не худшее, что может случиться с человеком. Поверь мне. Во-вторых, судьбе виднее. А теперь иди, играй в солдатиков с комтуром и не беспокой меня больше. Я приду, когда понадоблюсь.

Архон суетливо поднялся, неловко налетел на кресло. Поспешил откланяться. Уже на пороге, в спину, его догнало напутствие.

— И не переживай из-за Окуляра. Он выжидает. Ему сейчас не до ваших мелких делишек.

Верховный прибавил шаг.

За неимением хвостатой собеседницы Эреб обратился к мышецвету.

— Стращать архонов и давать дельные советы — это я мастак, не так ли? — спросил он, но засахаренное страшилище хранило молчание, совсем как Нокс. — Дело осталось за малым: научиться самому им следовать.

Эреб отправил в рот неразговорчивого собеседника.

В отличие от Тейт Британия, библиотека утопала в зелени. Буйная растительность вокруг придавала изящества и воздушности зданию. Но что гораздо важнее, сад послужил надежным укрытием для будущих взломщиков. Соня и Грей сидели, прислонившись к стволу дерева с совершенно невероятными резными листьями. Тим вышагивал перед ними. Вещал.

— Итак, что мы имеем? Три тоннеля. Гарантий, что все они проходимые — никаких. Гарантий, что их не охраняют — никаких. Гарантий, что мы найдем в них вход — никаких.

Вмешался Грей.

— Я думаю, что тоннелей два.

Тим притормозил.

— Почему два?

— Тот, который со стороны Панкрас-сквер, скорее всего уничтожен. Одним ухом я на истории все-таки слушал. На том месте, где сейчас многоэтажка, раньше была церковь. Но во время Второй всемирной войны на неё упала бомба. Там долго был просто развороченный котлован, а потом и дом построили. Так что, даже если тоннель и пережил бомбежку, вход в него точно погребен под фундаментом этой махины.

— Ясно. Ну, круг сужается. Два лучше, чем три, — заключил Тим и возобновил кардиотренировку. — Я лично голосую за тот, что ведет в метро. Там точно не бомбили, ничего не перестраивали, да и он значительно короче. Меньше шансов, что его завалило.

— Нет, — быстро, безапелляционно. Для большей убедительности Грей дважды покачал головой.