Маша Крамб - Наизнанку. Лондон

— В принципе да. Но узнать нас могут даже там. И потом, где гарантия, что в этом альманахе есть план штаб-квартиры?

— Гарантии никакой. Но это шанс. Лучше, чем пялиться на эту кипу мусора. Сонь, без обид.

— Да чего уж. А с «узнать» мы разберемся. Раздевайтесь!

Макс чувствовал себя, как рыба в воде. Организация мнимых учений требовала от него полной концентрации. Бурная деятельность, разведенная комтуром, поставила на уши весь личный состав Ока. Самые одаренные разрабатывали вероятные пути проникновения в здание. Что-то Макс принимал, остальное беспощадно отметал как абсолютно неосуществимое. Впрочем, поразмыслив, принимал и последние варианты тоже: никогда не знаешь, на что могут решиться эти трое.

Наконец всё было готово. Посты расставлены, расписание смен составлено, старшие назначены. Даже самая миниатюрная мышь не проскользнула бы внутрь без ведома Ока. Единственный момент не давал комтуру покоя: существовало три тайных прохода в штаб-квартиру. Один был разрушен ещё во времена Второй всемирной войны. Оставалось два: через станцию подземки Уоррен-стрит и второй, длинный, тянущийся от сердца Ока под Кингс-Кросс-роуд, под Фаррингдон-роуд вплоть до самой Темзы. Как выбрать? Всего три человека в Оке знали об этих тоннелях: Верховный и Первый архоны и сам Макс. Отправить действующего члена ареопага охранять тайный вход — да в тяжелейшем горячечном бреду комтуру не придет такое в голову. Значит, надо решить, который из двух.

Уоррен-стрит. Он, безусловно, гораздо короче, и выход расположен невероятно удачно: за гобеленом, под винтовой лестницей, ведущей в кухню. Охрану туда не поставишь, мало-мальски разумного способа проникновения этим путем придумать не удалось. Заколотить дверь Верховный не позволит: привлечет внимание рядовых членов Ока. Но! Два больших «но». Во-первых, ни один человек, хоть сколько-нибудь ценящий собственную жизнь, не рискнет идти через метро. Комтур бы точно не пошёл. А во‑вторых, код для двери давно утерян. Её невозможно открыть. Но Макс знал по опыту: стоит только прозвучать слову «невозможно», обязательно находится тот, кто попытается это опровергнуть.

Проход от реки. Он относительно безопасный. Весьма относительно. Пару коридоров совершенно точно ведут в подземку. Что могло через них наползти — неизвестно. Более того, за последние лет семьдесят туда никто не спускался. Не факт, что его вообще не затопило. Заколотить выход из него тоже не получится, смотри причину выше.

Так который? Хоть монетку бросай. С этой бесконечной секретностью и аналитикам на расчет вероятности не отдашь. Метро — река. Река — метро. Как же вы пойдёте?

Можно отправить наземный патруль к «Уоррен-стрит», чтобы на станцию они спуститься не могли. Патруль не вызовет лишних вопросов. Если они войдут через другую станцию, то можно не беспокоиться: живыми до «Уоррен-стрит» не доберутся.

Решение принято. Макс отдал распоряжение о пяти дополнительных патрулях, чтобы уж наверняка никаких подозрений, а сам пошел прикидывать, как незаметно для своих же устроить наблюдательный пункт у выхода из речного тоннеля.

— Совсем раздеваться? — опешил Грей.

Тим вопросов не задавал: прекрасно знал, когда с сестрой лучше не спорить.

— Нет, — рассмеялась Соня. — Вы поменяетесь одеждой. Ты представить себе не можешь, как меняет фигуру одежда не по размеру. Ещё бы вам разницу в росте сантиметров в десять-пятнадцать, но, как говорит наш зубной, «такова селявуха». Работаем с тем, что есть.

Процедура переодевания прошла не без эксцессов, но связываться с Соней себе дороже, и оба парня стоически терпели. Хуже всего стало, когда начинающий стилист начала собирать в один стакан остатки кофе.

— Это вот сейчас зачем? — рискнул спросить Тим.

— Это вот сейчас для ваших волос. Масочка.

— Чего? — хором. В ужасе.

Соня все-таки объяснила:

— Там осталось много сахара, особенно у меня, неразмешанного. Гель для укладки мы сейчас вряд ли добудем, так что натуральный продукт и всё такое.

Бежать было некуда, хотя и Грей, и Тим внутренне уже стояли на низком старте. Вопреки ожиданиям, результат не вызвал волны негодования. Творческая лохматость Грея очень шла ему, а прилизанный Тим выглядел весьма интеллигентно.

— Теперь моя очередь, — объявила Соня, и на газон высыпалось содержимое ее сумки.

— Я стесняюсь спросить, а как это всё туда поместилось?

Соня не удостоила брата ответом. Она сортировала всё по двум кучкам: пригодится — не пригодится.