Маша Крамб - Наизнанку. Лондон

— Не нагнетайте! И так тошно! Нет у вас никаких проблем. Но ареопаг, он и есть ареопаг. Они по отдельности — мудрейшие дядьки, а как вместе соберутся, всё, пиши пропало. У них там какое-то коллективное-невменяемое включается.

Макс заметил улыбающегося новиция.

— Так, а ты что здесь делаешь?

Мальчишка потупил взгляд.

— Уши греешь. Ясно. Брысь отсюда. И доложи Джейми, что у тебя парное наказание вечером.

Судя по тому, как блестели глаза у партизана, гости с Изначального (да ещё и в комплекте с комтуром Максом) стоили любого наказания.

— Парное наказание? Что за зверь такой? — заинтересовался Тимоха так, словно готовился вступить в ряды Ока.

Соня не дала Максу вставить ни слова.

— Мелкий, потом! Что с заседанием?

— Всё будет хорошо. В конце концов придёт Эреб. А его-то они слушают. Но на всякий случай вы будете рядом. В птичнике. Мало ли.

Этот разговор состоялся часа три назад.

Любой житель Изнаночного Лондона многое отдал бы за возможность посетить главный птичник штаб-квартиры Ока, и первый час Соня с Тимом искренне радовались, что Макс оставил их именно здесь. Местные флора и фауна увлекла их не меньше, чем самый современный компьютерный квест. Они даже встретили знакомого: Маляка аль-маута Третьего, собственной персоной. На своей территории, Маляк не проявлял ни малейших признаков узнавания неугомонного семейства и полностью игнорировал Сонины заигрывания и приветствия.

— Ну и пожалуйста, пучок перьев!

— Сонь, ты чего? Ты на птицу обиделась?

— Нет!

— Значит, показалось.

— Ну а чего он?!

— Сонь! Это ж птица, заканчивай!

Девушка уселась на поилку, нахохлившись не хуже самого Маляка.

— Это птица Макса! А это меняет дело. Вон, Нокс тоже просто кошка, и что?

— С Нокс, конечно, аргумент, — согласился Тим, устраиваясь рядом с сестрой. — Бог с ними, ты мне скажи, с тобой всё в порядке?

Соня задумалась. Фамильная складочка появилась между бровей, но Соня тут же её прогнала. Широко улыбнулась.

— Со мной всё — лучше не бывает! Мелкий, серьёзно, ты можешь поверить в то, что мы пережили?

— В основном ты.

— Ну, где же я-то? — Соня хотела возмутиться, но сбилась. — Или ты про что? Про Окуляр? Или про Грея?

Тим неопределенно угукнул.

— Про Окуляр — оно того стоило. Если Эреб прав и таким образом дыра затянулась, то неважно, через что мне пришлось пройти. Главное, чтобы оно сработало. Знаешь, так странно.

— Сонь, чего странно-то? Ты чего замолчала?

— Задумалась, извини. — Девушка смотрела в небо так, словно за облаками прятался Изначальный уровень. — Я сейчас вспомнила. Перед тем как появились перо и Макс, я же как раз про это читала! Про глобальный разрыв озонового слоя. Там какой-то дядька из Германии, учёный, всех пугал концом света. Но не как майя, а медленным и мучительным: с мутациями, болезнями и прочими ужасами. И я подумала: «Вот мужик «Ходячих мертвецов» пересмотрел». А оно, видишь, как вышло.

Соня разглядывала облака. Тим не мешал, ждал.

— А Грей. Если притвориться, что его не было, то не больно. Когда-нибудь я смогу его вспоминать. И даже ничего особенного при этом не испытывать. Просто не сейчас. Сейчас его не существует.

— Как скажешь, систер.

— Эй! Зато у нас были клёвые приключения!

— Вот тут не поспоришь! Вряд ли я смогу забыть тот всплеск адреналина, ту глубину эмоций, когда ты меняла мне внешность!

— Ну, мелкий! — Соня старательно демонстрировала праведный гнев. — Очень даже миленько получилось.

— О, да! Безусловно! «Сэр выглядит несколько мокроватым».

Соня больно пихнула брата куда-то в район ребер.

— Просто ты ничего не понимаешь в стиле! Вот.

— Да куда уж мне! А жижемонстра помнишь? Вот он точно был «сколько мокроватым».

— Бр-р-р, он был жуткий. На самом деле не представляю, как они не боятся, что он выберется наружу?

— Ну, во‑первых, кроме нас с тобой, кто в курсе, что он существует? Двое профи, один из которых в дурке, а второй ни с кем не общается?

— Те, кто его создал, должны быть в курсе, — предположила Соня.

— Он вполне мог мутировать и после. Не суть. Тут важную роль играет «во-вторых». Пока не вылез, не опасен. Вылезет, будут решать проблему. Что-то мне подсказывает, что у Ока и без жижемонстров забот хватает.

— Наверное, ты прав.

Тим гордо выпрямил спину.

— Конечно, я прав! Я всегда прав. Ты разве не знала?

Поспорить с братом Соня не успела: в птичник чёрной фурией влетел комтур Макс. Он кружил вокруг поилки, как Маляк над добычей. Ни Тим, ни Соня не решились задать вопрос.