Корнелл Вулрич - К оружию, джентльмены, или Путь, пройденный дважды

Они миновали ворота — Стивен мельком заметил в глубине за ними большой приземистый дом, голубеющий в лунном свете. С той стороны ворот была сторожевая будка, и на стук колес оттуда выскочил часовой с карабином под мышкой. Вытянув шею, он подозрительным взглядом проводил их дрожки, накренившиеся на повороте в облаке пыли, голубой в лунных лучах.

Кучер стегал лошадь, стараясь развить максимальную скорость.

— Не гони! — крикнул Стивен. — Иначе пропустим место! Где-то здесь есть калитка, заросшая виноградом…

Кучер захныкал:

— Товарищ, не надо туда ходить — вы попадете в беду! И я тоже, если помогу вам в этом…

— На тебе за риск. — Стив бросил ему деньги. — А теперь остановись — она где-то рядом. Потом съедешь с дороги и будешь ждать вон под теми деревьями. А когда услышишь мой свист, вернешься и заберешь нас: я буду не один.

Он вылез из коляски и подождал, пока та скроется в густом лесном мраке неподалеку. Он слышал печальные, сокрушенные вздохи кучера. Вдали, на одной из городских колоколен, пробило полночь.

Он повернулся и медленно пошел вдоль обочины, бережно держа розу на сгибе локтя. На белой стене впереди было пятно зелени, на лунном свету казавшейся черной. Дойдя до него, он сунул в листву руку и принялся выстукивать стену за толстым слоем виноградных лоз. Вскоре глухие звуки сменились более отчетливыми — под его рукой был уже не камень, а дерево. Он разорвал плотную завесу, и дождь мелких листочков осыпал его, как черное конфетти; под укрытием обнаружилась низкая, узкая, очень старая на вид деревянная калитка. Он провел рукой по ее краю, словно нащупывая что-то. Небольшой грушевидный выступ подсказал ему, где находилась прежде замочная скважина.

Вдруг, точно вспомнив о чем-то важном, он присел на корточки у самой стены и начал копать сырую землю голыми руками. Затем поднял палку и стал помогать себе ею. Когда его рука ушла в почву по запястье, он вынул из ямы какой-то предмет, похожий на кость. Он стряхнул с него прилипшие комья — и предмет оказался большим ключом. Потом ему пришлось заняться очисткой скважины, забитой вековым мусором.

Наконец он вставил туда ключ, напрягся. Замок долго не хотел поддаваться. Потом что-то громко заскрипело, щелкнуло, и калитка выскочила из стены наружу, как будто ей вдруг стало тесно в своем проеме.

Стивен достал платок, аккуратно вытер перепачканные землей пальцы, поднял отложенную в сторону розу; затем нагнул голову и вошел внутрь, прикрыв за собой калитку. Там он зашагал по усыпанной чистым песком дорожке — одной среди целого множества других, — ни разу не замешкавшись на повороте или развилке. В глубине огромного частного парка распростер крылья хозяйский дом, похожий на низкую голубую скалу. В воздухе витал аромат роз, смешанный с более острым запахом сосен. Где-то поблизости, в невидимом пруду или бассейне, лениво плеснула хвостом рыба. Над его головой сияла одинокая звезда, которую он заметил с верхушки Башни Черепов. Он поднял к ней лицо, и его губы беззвучно шепнули: «Помоги мне».

Вдруг над чернильно-черными кустами замаячил низкий купол, голубой, как и дом, но гораздо ближе. Он пошел туда, миновал проход в кустах и вскоре достиг небольшой открытой беседки, которая представляла собой просто круглую крышу на шести колоннах. Теперь он ступил в тень; лунный свет голубой лентой опоясывал всю сцену. На мраморной скамье в беседке кто-то сидел — абсолютно неподвижно, словно прислушиваясь к звуку его шагов. В темноте эту фигуру можно было принять за статую.

Он резко остановился и заговорил, тихо промолвил:

— Я не напугал тебя?

Фигура пошевелилась, с легким шелестом платья шагнула к нему, и девичий голос сказал на его родном, английском языке:

— Разве мог ты напугать меня, Стивен, ведь я так хорошо знаю твои шаги и жду тебя здесь вот уже полчаса! — Единственный намек на акцент слышался в том, как она произносила имя «Стивен» — у нее выходило «Стефен».

Он протянул ей розу, и обе ее руки встретились с его руками — получился как бы двойной узел с розой посередине. Он сказал:

— Это самая лучшая роза в Данубии — за пределами этих садов. У тебя их здесь тысячи, я знаю; но их я не могу тебе подарить.

— Но белых здесь нет. Они не растут у нас, не знаю почему. Крестьяне говорят, это из-за кровавого прошлого нашей семьи. Красные, розовые, желтые — но когда садовники пытаются посадить здесь белые, они вянут и умирают. Наверное, сама наша земля проклята.