Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки. Книга 2. Люди и призраки

— Да, могу вообразить, какое будущее готовит Клан обитателям Братона, — заметил отец, сбрасывая скорость перед поворотом на Хиллтоп-стрит.

Сквозь ветви деревьев я увидел огни в окнах Такстеров.

— А у нее крепкое пожатие, — сказал отец, словно обращаясь к самому себе, — у этой Леди.

Но мы и так знали, о ком он говорит.

— Сильная рука. Мне показалось, что она смотрит прямо в душу и я ничего не могу от нее скрыть…

Внезапно отец замолчал — видимо, осознал, что мы его слышим.

— Я могу сходить вместе с тобой, — предложила мама, — если ты все-таки соберешься поговорить с Леди. Я буду рядом все это время. Она хочет тебе помочь. Думаю, тебе стоит согласиться.

Отец молчал. Мы уже почти добрались до дома.

— Хорошо, я подумаю, — сказал он.

Это означало, что он больше ни слова не желает слышать о Леди.

Отец знал, где живет Леди, и, возможно, собирался попросить ее о помощи в изгнании призрака, взывавшего к нему со дна озера Саксон, но был пока не готов к этому. Будет ли он когда-нибудь готов, согласится ли пойти к Леди, я не знал. Первый шаг должен был сделать он сам: никто не мог принудить его к этому. А меня сейчас заботило другое: навязчивый сон о четырех девушках-негритянках, втрескавшаяся в меня по уши Демон и предстоящая борьба с Луженой Глоткой. К тому же я собирался писать что-то новое, но в голову ничего не шло.

И конечно, зеленое перо. Везде и всюду — зеленое перышко с опушки леса, лежавшее в одном из моих семи волшебных ящичков. На вопросы, которые оно порождало, у меня пока не было ответа.

Тем же вечером отец повесил наградную табличку на стену в моей комнате, прямо над волшебной шкатулкой. Табличка отлично смотрелась между фоткой здоровенного детины с болтами на шее и некой личностью с выступающими зубами и скрытым под черным капюшоном лицом.

Я чувствовал, что во мне бурлят творческие силы, что сегодня вечером я ощутил подлинный вкус жизни. Я выбрал дорогу, сделал по ней первый шаг, и не беда, что он вышел немного неловким. Под грузом дней это ощущение восторга, наверно, исчезнет в реке времени, но в этот вечер, который никогда больше не повторится, это чувство жило во мне.

Сказать, что все время, остававшееся до дня рождения Демона, она охаживала меня, было все равно что сказать, будто кот подружился с мышью. Меж двух огней — между страстными шепотками Демона и ревом Луженой Глотки, от которого дребезжали стекла, — к среде я превратился в комок нервов, но по-прежнему не понимал, как делить дроби.

Вечером в среду после ужина я протирал вымытые мамой тарелки. Неожиданно отец поднял голову от газеты и спросил:

— Перед домом остановилась машина. Мы кого-нибудь ждем?

— Нет, насколько я знаю, — отозвалась мама.

Скрипнув креслом, отец поднялся. Он собрался выйти на крыльцо, открыл дверь, но остановился и удивленно присвистнул:

— Вам стоит взглянуть на это, — сказал отец и вышел за дверь.

После таких слов мы просто не могли не выбежать на крыльцо вслед за отцом. Перед нашим домом стоял длинный глянцевитый лимузин черного цвета, блестевший, будто темный атлас. Мне бросились в глаза хромированная решетка радиатора и ветровое стекло не меньше мили в ширину. То был самый длинный и красивый автомобиль из всех, которые я видел в своей жизни. Наш старый пикапчик, стоявший рядом с ним, казался ржавой жестянкой. Дверца водителя открылась, и наружу выбрался мужчина в темном костюме.

Обойдя машину, он остановился на лужайке прямо перед нашим крыльцом и поздоровался:

— Добрый вечер.

Судя по акценту, он был явно нездешний. Пройдя по дорожке, незнакомец оказался в круге света под фонарем, и мы увидели, что у него седые волосы и усы, а черные ботинки начищены до невероятного блеска и сверкают так же сильно, как и лимузин.

— Чем могу помочь? — спросил незнакомца отец.

— Вы мистер Томас Маккенсон? — спросил мужчина.

— Да, это я.

— Очень хорошо, сэр.

Мужчина остановился у крыльца.

— Миссис Маккенсон, — вежливо кивнул он моей маме, потом обратился ко мне: — А вы, стало быть, Кори?

— Э-э-э… да, я Кори… сэр, — ответил я.

— Превосходно.

Человек улыбнулся, потом засунул руку во внутренний карман пиджака и извлек оттуда конверт.

— Прошу, это для вас.

Он протянул мне письмо.

Я оглянулся на отца. Кивком головы он позволил мне взять конверт, и пока я распечатывал его, седовласый мужчина следил за мной, заложив руки за спину. Конверт был запечатан красным воском с выдавленной на нем буквой «Т». Я достал из конверта маленькую белую карточку, на которой было напечатано на машинке несколько строк.