Рэмси Кэмпбелл - Голодная луна

— Ваших денег недостаточно, нужно добавить еще две сотни фунтов, — сказал Джереми. Сторонники Мэнна наградили его презрительным взглядом, когда Мэнн уплатил ему разницу.

Евангелист подхватил самую большую пачку книг и повел всех своих помощников на улицу. Как только они свалили все книги в сточную канаву, Мэнн вылил содержимое зажигалки на книги и потом поджег их. Они затрещали в канаве с таким шумом, что этот шум заставил еще большее число людей покинуть свои дома.

— Мне вызвать пожарную команду? — закричала одна пожилая женщина.

— Мы всего лишь сжигаем некоторую часть из той грязи, какую они продают в своем книжном магазине, — ответила Джун, обращаясь в ней. — Вы знаете, они заставили Гудвина заплатить за эти книги. Эти деньги могли быть отданы Богу.

— Возможно, вы наконец поймете, что книги, которые вы сейчас уничтожаете, все равно будут переизданы еще много раз, — закричал Джереми. Потом он отвернулся, досадуя на то, что им удалось вывести его из себя. Джеральдина наблюдала за всем происходящим, пока огонь не догорел и Мэнн со своими последователями не разметали пепел по ветру.

— Вот они как поступают, — прошептал Джереми. — Подлинные картинки жизни маленького городка.

— В действительности они совершенно другие. Я не удивлюсь, если они извинятся перед нами сразу же после отъезда Мэнна, если не раньше.

— Ты больше им доверяешь, нежели я. Сознание маленького городка стремится ограничить все то, с чем они могут вести борьбу. Хорошие намерения либо простираются до университетов, либо улетучиваются с такой скоростью, на которую они только способны.

— Я знаю, что у тебя на душе, Джерри, но…

— Мне удивительно, если ты знаешь… Кажется, сейчас тебя особо не волнуют дела нашего магазина, как это было раньше.

Он перенес свое недовольство и на новую тему разговора:

— Боже мой, тот американец рассуждает о дьяволе, но если и есть что-нибудь подобное дьяволу в мире, то вот он, дьявол, вот она, дьявольская сила, когда люди пытаются бороться с тем, что, по их мнению, их тревожит, раздражает, мешает спокойной и размеренной жизни обычного горожанина в глубинке. Они думают, что если это убрать с глаз долой, то можно вообще заставить это убраться, уйти прочь, исчезнуть!

— Ты же отлично знаешь, что меня все еще заботят дела в нашем магазине…

Он коснулся в разговоре ее озабоченности и замкнутости в последнее время, неправильно истолковав это. Сейчас, однако, было не время для того, чтобы рассказать ему о Джонатане. Весь остаток дня, когда бы она ни слышала шаги на улице, она сразу вся напрягалась, ожидая нового вторжения верующих или одного из них, возвратившегося с извинениями. Что бы то ни было, когда наступило время, чтобы закрыть магазин, никто больше так и не зашел к ним.

Позднее они отправились с Джереми на обычную вечернюю прогулку, хотя стало уже смеркаться. Им не хотелось встречаться ни с кем из соседей. Вязкие частички пепла шелестели в канаве. Джеральдине показалось, что взгляды из освещенных окон домов будто раздевают ее. Хай-стрит была безлюдна, если не считать отца О'Коннела, который поприветствовал их, когда Джереми собирался поворачивать обратно к магазину:

— Могу ли я присоединиться к вам?

— Иисусе, только не хватало нам сейчас очередной проповеди! — огрызнулся Джереми.

— Я просто шел своей дорогой, когда заметил вас двоих. Мне лишь захотелось узнать, что произошло у вас сегодня в магазине. Я жалею, что меня там не было в тот момент…

— Вы бы, конечно, помогли, а?

— Я надеюсь, что смог бы заставить их подумать дважды, прежде чем что-либо предпринять. Я подниму этот вопрос в это воскресенье, если ко мне придет хоть кто-нибудь из моего прихода. Может быть, придут некоторые из тех, кто еще предпочитает ходить в церковь, а не на те шоу на пустоши.

— Я неверно оценивал вас, — признался Джереми. — Мне всегда казалось, что вы считали своим основным долгом помогать Мэнну и его братству.

— Господь запретил это, особенно с того момента, когда Мэнн пришел ко мне в церковь и начал советовать мне вести службу по образцу его проповедей у пещеры. Меня особо не волнует эта его гомогенезированная религия, и я так и сказал ему об этом. Я придерживаюсь взгляда о том, что ваш способ веры, точнее способ ее выражения не должен рассматриваться вами как обязательное нахождение на грани нетерпимости, толкающей вас к сожжению книг…

— Можем ли мы ссылаться в дальнейшем на эти ваши слов? — спросила Джеральдина.