Мария Барышева - Говорящие с...-2 Последствия больших разговоров

Нежданные спасители Шталь не заинтересовали совершенно, и сейчас она даже не испытывала к ним чувства благодарности - скорее злость. Не могли, что ли, раньше прийти? Ведь они давно бродили поблизости, приглядываясь к городу, и это именно они сожгли преследовавшую Пашу и Вадика машину. Может и были такие мысли и несправедливыми, и нелогичными - ведь ты же разглядела их, Шталь, даже сквозь дождь и ночь - две бабульки и старичок, уютные, безобидные, домашние - таким посиживать на солнечных скамеечках, делиться воспоминаниями и гладить кошек - куда им бодрая беготня по ночным лесам, даже невзирая на собеседников? И этот огненный старичок выглядит не моложе. Только что до логики и справедливости раненой, замерзшей, перепуганной уборщице?..

А нож-то, все-таки, она в Лжеца воткнула!..

Лжец!

Шталь запоздало вскинула голову, вглядываясь сквозь дождь в березняк на противоположном шайском берегу, в котором исчезло пожравшее Лжеца огненное облако, и старичок, продолжавший держать на ладони пританцовывающее пламя, как-то примирительно проскрипел:

- Сдается, кончили мы его.

- Хотелось бы верить, - промямлила она, глядя на аккуратную дырочку в левом плече Ейщарова, выступающая из которой кровь тут же размывалась, отчего рана выглядела совсем нестрашной. Других ран видно не было, и, если не считать того, что после своих сегодняшних действий Ейщаров был напрочь истощен, все вроде бы не так уж плохо. Но тут ее взгляд упал на его правый бок, и Шталь вздрогнула - там, куда дождь почти не доставал, трава под телом изменила свой цвет и в прыгающем свете казалась маслянисто-черной.

- Нет, - простонала она, - только не это!

Шмыгая носом, Эша осторожно перевернула Ейщарова на бок, и конечно она там была - чуть правее позвоночника, и по сравнению с раной в плече, казалась огромной. Кровь текла с пугающей интенсивностью, и Эша почувствовала, как у нее отнимаются ноги, словно эта кровь вытекала из ее тела.

- Зачем, - забормотала она, вцепившись в прилипшую к коже мокрую майку здоровой рукой и сдирая ее с себя, - зачем, зачем, ну зачем...

Все могло бы быть иначе. Наверное, все и было бы иначе, если б она не сунулась. Наверное, был все-таки какой-то план, а Шталь все испортила.

- Ой, - непонятно сказал огненный старичок, когда она, наконец, сдернула майку, и совсем рядом тихий, призрачный, но все же такой знакомый голос сказал сквозь дождь, и даже несмотря на его слабость Эша почувствовала в нем улыбку:

- Не было никакого плана, Шталь... Не морочь себе голову...

- Олег... Георгиевич! - обрадованно воскликнула она и перегнулась, прижимая скомканную майку к ране. Дождь начал стремительно стихать, словно ждал именно этого момента, и звук собственного голоса показался ей невероятно громким. Эша повторила - почти шепотом: - Олег Георгиевич!

- А ты чего голая? - поинтересовался Ейщаров, глядя на нее полузакрытыми глазами, и Эша, только сейчас сообразив, что лифчика на ней нет, машинально прикрылась свободной рукой, поняв причину возгласа огненного старичка. Она покосилась на него - тот деликатно прикрыл лицо ладонью, впрочем, сквозь чуть разведенные пальцы поблескивали его внимательные глаза.

- Ну и что, - просипела Шталь, придвигаясь, чтобы плотнее прижимать майку к ране, - вы тоже голый. Вы мне очень нравитесь голый. Олег Георгиевич, вы ведь не умрете?.. Не умирайте... Они пошли... они приведут... позовут... я... - она икнула, с трудом сдерживая подступающие к горлу рыдания. Ейщаров чуть дернул мокрыми губами, которые, омытые дождем, казались очень бледными, почти сливаясь с кожей лица.

- По-моему, самое время перейти на "ты". Не реви... Уходи. Ты очень отважная девочка, Эша...

- Не умирай!.. - в ужасе завопила Шталь, не без оснований решив, что только ощущение близкой смерти могло подвигнуть Ейщарова на такое заявление. Олег слегка поморщился, пытаясь открыть глаза, но веки опускались сами собой.

- ... но вот голос у тебя отвратительный... Уходи. Сейчас же!

Высказавшись, он окончательно потерял сознание. Эша в панике огляделась, и ее взгляд упал на старичка, про которого она уже успела позабыть и который все так же подглядывал сквозь пальцы.

- Раздевайтесь!

- А? - спросил тот, опуская руку.

- Дайте мне рубашку! Не могу же я перевязать его своими шортами! Давайте рубашку и хватит на меня пялиться!

Старичок аккуратно, словно ручную птицу, ссадил огонь на мокрую траву, где тот и продолжил гореть без малейшего для себя ущерба, и принялся расстегивать пуговицы, ворча, что современная молодежь напрочь утратила и уважение к старшим, и чувство благодарности, к тому же не делает скидок на то, что бедный дедушка в последние годы женские прелести видит только по телевизору, так что его поведение вполне извинительно.