Владимир Гриньков: Таящийся ужас 3

— Я тебе уже говорила, — ответила Силия.

— Кто она? — Теперь он обратился уже к бабушке.

Миссис Ландауэр продолжала сидеть, уткнувшись в свое вязание.

— Никого ты не видел, — твердо проговорила старуха. — Твой отец тоже был таким же. Все любил выдумывать всякую всячину.

— Если вы мне не скажете, — заявил Дэвид, — я выйду наружу и сам все узнаю.

Силия молча встала.

— Ты не посмеешь так поступить со мной, — воскликнула миссис Ландауэр, поднося ладонь к сердцу. — Я так слаба. У меня будет сердечный приступ.

Дэвид тоже поднялся и направился к двери. Силия шагнула ему навстречу. Миссис Ландауэр прекратила вязание, привстала с кресла, но внезапно покачнулась и рухнула навзничь. Дэвид проводил ее наверх, где она примерно через час скончалась.

— Видишь, что ты наделал, — с укором в голосе проговорила Силия. — Хочешь и меня так же убить?

Дэвид вернулся в свою гостиную. Обивка мебели в ней гармонировала с обоями и шторами на окнах, на стенах висели репродукции картин великих художников, полки были уставлены книгами всемирно известных писателей. Там же стоял проигрыватель с пластинками…

Дэвиду исполнилось двадцать лет, а на дворе опять бушевала весна. Как-то раз он подошел к окну и настежь распахнул его, потом вытянул шею и заглянул за угол соседнего сада.

На девушке было белое платье со шлейфом: голову ее украшала поблескивающая корона, а лицо прикрывала белая вуаль. Рядом с ней стоял молодой человек примерно одного с Дэвидом возраста, одетый во фрак. Оба держались за руки. Дэвид увидел, как молодой человек приподнял вуаль девушки, наклонился и поцеловал ее.

Оставив окно открытым, Дэвид бросился из комнаты.

— Мама! Мама! — закричал он. — Я хочу выйти в мир! Здесь какая-то мертвечина.

— Дэвид, нет! — в отчаянии воскликнула Силия, когда Дэвид ухватился за ручку входной двери. — Вспомни своего отца!

Дэвид распахнул дверь, и солнечные лучи залили холл. Силия закрыла лицо ладонями, а Дэвид выбежал наружу.

И внезапно замер на месте.

— Как здесь ярко… — смущенно проговорил он. — Мама, я ничего не вижу — слишком ярко.

Он снова повернулся к дому, потом опустился на колени. Силия сделала движение, словно намереваясь выйти к нему. Она чуть заколебалась на пороге, все так же прикрывая лицо руками, а затем медленно вернулась в дом.

Стоя на коленях, Дэвид начал медленно двигаться в сторону крыльца.

— Мама, — позвал он, — где ты? Я ничего не вижу.

Наконец он снова оказался под спасительными и безопасными сводами дома.

— Я хочу вернуться к себе в комнату, — сказал он. — И никогда больше не выходить из нее.

— Держись за меня, — сказала Силия, помогая сыну подниматься по лестнице.

— Как здесь хорошо, — промолвил он. — Здесь прохладно. И я снова начинаю видеть.

Силия проводила его в гостиную.

— Это не моя комната.

Она мягко затворила дверь, после чего оба прошли в студию.

— И это не моя комната, — снова произнес Дэвид.

Силия повела его в детскую — конечный пункт их продвижения.

— Да, — сказал Дэвид, — вот она. А окно закрыто? Мама, посиди немного со мной.

— Успокойся, Дэвид, — проговорила Силия. — Здесь все создано для тебя. Я открою шкафы — в них вся твоя жизнь.

— Да, мама.

— И я здесь, с тобой, Дэвид. Закрыты все окна и двери. Мы будем так счастливы.

Фредерик Бантинг умер в 1941 году.