Майк Стокс - Тень призрака

Кто-то несмело потянул меня за рукав. Я обернулся, стряхнув с себя оцепенение. Это был маленький мальчик, испуганный и озадаченный. В руке он сжимал какой-то листок.

— Простите, сэр. Вы мистер Темплер?

— Что? Ах, да.

— Вам телеграмма, сэр.

— Что?

— Телеграмма.

Я машинально взял у него листок. Потрясенный до глубины души, я даже не понял, что держу в руках. Мальчик смотрел на меня и чего-то ждал.

— А вы читать ее будете, сэр?

— Что? Ах, да. Конечно.

Я вскрыл телеграмму и пробежал глазами по строчкам, не улавливая смысла того, что читаю. Буквы как будто плясали, не желая складываться в слова. Я тряхнул головой и стал читать снова, пытаясь сосредоточиться.

УЖАСНАЯ НОВОСТЬ… ДЖОН УПАЛ С ЛОШАДИ, НАПРАВЛЯЯСЬ НА СТАНЦИЮ В ОКСФОРДЕ… РОВНО В ЧАС ДНЯ… МГНОВЕННАЯ СМЕРТЬ… НЕМЕДЛЕННО ОТПРАВЛЯЮ ВАМ… НАДЕЮСЬ, ПОЛУЧИТЕ ДО ВЕНЧАНИЯ… ИСКРЕННИЕ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ МЕЙ И СЕМЬЕ… МИСТЕР БАНБРИДЖ.

Он умер в Оксфорде в час дня… а в половине четвертого женился на Мей Форстер на глазах у всего города! Что случилось в карете по пути к дому Мей? Этого не знает никто. И никогда не узнает.

Тело Джона Чаррингтона привезли из Оксфорда и похоронили на нашем церковном кладбище. Мей умерла от потрясения, не приходя в сознание. Ее похоронили рядом с могилой Джона.

По странной прихоти судьбы их могилы располагались совсем рядом с плитой, у которой я видел Джона и Мей в тот летний вечер, когда Мей была такой невообразимо красивой, а Джон дал ей обет, оказавшийся роковым: если будет нужно, он восстанет ради нее из мертвых.

В 1857 году я почти полгода провел в разъездах по Польше и прибалтийским государствам, но под Рождество вернулся в Англию. Мои старинные друзья Изабель и Джонатан Джефт пригласили меня встретить праздник у них в поместье, что в Дамблтоне, неподалеку от Клейборо. Я привык встречать Рождество в кругу друзей, и у меня осталось много приятных воспоминаний об этих веселых сборищах. Но то Рождество — Рождество 1857 года — прошло для меня отнюдь не самым приятным образом.

В Клейборо надо было ехать по Восточной железнодорожной линии сообщением Лондон — Крэмптон. Я прибыл на лондонский вокзал с большим запасом времени. День моего отъезда, четвертое декабря, выдался пасмурным и туманным.

Я хотел ехать в купе один и пошел договариваться с кондуктором, дородным краснолицым дяденькой с роскошными пышными усами. Он провел меня по платформе до свободного купе и дал мне ключ, наказав запереться, чтобы никто меня не побеспокоил; когда я буду выходить в Клейборо, я просто оставлю ключ под сиденьем. Я был очень доволен, что мне удалось получить в свое распоряжение целое купе, поскольку чувствовал себя неважно и у меня не было настроения вести вежливые беседы с какими-то незнакомыми людьми.

Признаюсь, я испытал даже некоторое удовольствие, когда, выглянув в окно, увидел съежившуюся на морозе фигуру. Мужчина быстрым шагом прошел вдоль вагона. «Во всяком случае, ко мне в купе он не сядет», — подумал я удовлетворенно. Как бы в подтверждение этой мысли мужчина остановился у моего купе и подергал ручку.

Однако, к моему несказанному удивлению, у него тоже оказался ключ.

Как только я рассмотрел его поближе, я понял, что знаю этого человека. Он был очень высок и слегка сутулился. Его тонкие губы и угрюмое лицо производили несколько отталкивающее впечатление. У него с собой был большой потрепанный портфель, который он аккуратно положил под сиденье. Я заметил, как он несколько раз поглаживал рукой грудь поверх пиджака, как бы желая убедиться, на месте ли содержимое внутреннего кармана.

Это был Джон Дерри, адвокат, с которым я познакомился три года назад в Дамблтоне.

Он был родственником Изабель, ее кузеном. Время обошлось с ним жестоко. За те годы, пока я его не видел, он очень сдал. Он был болезненно бледен, глаза его горели лихорадочным, беспокойным огнем. Однако, когда Дерри заговорил, он ни словом не обмолвился о том, что его что-то беспокоит или с ним что-то не так.

— Мистер Дерри, если не ошибаюсь?

— Да, все верно.

— Я имел удовольствие познакомиться с вами в Дамблтоне несколько лет назад.

— Да, ваше лицо мне знакомо. — Он близоруко сощурился на меня. — Но боюсь, я запамятовал…

— Ленгфорд, Уильям Ленгфорд. Я старый друг Джонатана и Изабель. Я как раз еду к ним встречать Рождество. Вы случайно не туда же направляетесь?