Тим Волков - Зов Иерихона

Тьма поглотила город…

В полицейском участке кто-то ходил.

Анита знала – это пришли за ней. И отнюдь не служители закона.

Мертвецы.

Во главе с Фрэнком. Забрать с собой, утянуть под корни деревьев, в земляные рвы удушающего страха, веками пропитанные болотными ядовитыми газами и перегноем человеческой и звериной плоти. Придет, чтобы отомстить за свою поруганную честь. За измену. И эта плата будет последней в её жизни.

Там кто-то был.

Спрятаться – куда? Четыре стены да доска кровати.

«Подальше от решеток», - промелькнула трезвая мысль – «Чтобы не смогли дотянуться».

Забиться в угол. В самый дальний, словно мышь, сидеть и дрожать.

Шаги.

Кто-то идёт прямо к ней. По коридору.

Остановился.

-Эй, тут есть кто-нибудь?

Голос. Человеческий голос. Ж и в о й.

Анита приподнялась, вслушиваясь.

-Кто-нибудь? Вы меня слышите?

-Я здесь! Здесь!

Анита рванулась вперёд, птицей забилась о прутья клетки, замахала руками.

-Здесь! Идите сюда! Я вторые сутки здесь! Помогите!

Из-за угла выплыл парень с круглыми от удивления очами. Оглядел с ног до головы заключённую. Невпопад спросил:

-Вы полицейских не видели?

-Помогите мне! Я вторые сутки здесь! Они все пропали! Никого нет! Никто даже мне воды не принёс! Дождь был, с окна капало, я пила. Помогите мне! Выпустите! Найдите ключ!

От такой лавины слов парень ещё сильнее растерялся. Замер, не зная, что предпринять.

-Там, на столе у охранника, за поворотом коридора! Идите! Посмотрите ключ.

Юноша замешкался, потом, не отрывая взора от Аниты, заковылял в сторону.

Долгие секунды тишины обожгли разум.

«Ушел. Не вернётся. Я здесь умру, совсем одна, от голода и одиночества».

Потом что-то звякнуло.

В груди разлилась горячая волна радости, но Анита не позволила себе раньше времени ликовать. Закусила губу, закрыла глаза, досчитала до десяти и обратно. Выдохнула. Вновь сосчитала. Вновь выдохнула.

Парень вернулся со связкой ключей. Но открывать дверь не спешил, колебался. Анита заметила это, под сердцем кольнуло.

-Послушайте, а это разве не противозаконно, выпускать заключенных из тюрьмы?

-Я… я… они бросили меня, забыли. Я два дня ничего не ела. Что-то случилось. Они исчезли. Сбежали, наверное.

-Не знаю, как поступить. У меня отец пропал, сегодня его одежду в двух кварталах от дома нашли, всю в крови. Я пришёл заявление написать. А тут никого. И вы.

-Пожалуйста… выпустите…- слёзы задушили мольбу.

Парень поджал губы, терпеливо выбрал из связки ключ пошире, примерился к скважине.

-Хорошо, я вас выпущу, только…

Вновь раздались шаги, тяжелые, с подволокой.

-Вы разыграли меня, да?! Это, наверное, офицер идёт. Ну и хитры же вы! Я едва не поверил вам! Не даром вы тут сидите.

-Нет! Нет! Не ходите туда! Это…

-Офицер! – парень отошёл. – Что?..

Медленно попятился назад.

Это был Фрэнк. Конечно он. Кто кроме него? Анита вскрикнула, бросилась в сторону, больно убившись об кровать, повалилась в угол. Парень же обваренный страхом превратился в камень.

Одним броском Фрэнк вцепился тому в лицо, хрустнули кости, брызнула фонтаном кровь, обагряя Аниту, стены, решетки. Парень даже не успел закричать, вместе него это сделала Анита.

Отбрасывая в сторону истерзанное тело, Фрэнк повернулся на крик. Удовлетворённо захрипел. И в этом хрипе Аните послышались слова:

«Я вернулся за тобой».

-Что происходит?

Ожидая результатов эксперимента, Корб долго ходил по комнате, изучал хитросплетения паутины в углах, пролистал всю библиотеку Дитриха, состоящую из двух книг – любовного романа с вырванными на самокрутки листами и сборника путевых заметок некоего С.Кука, при прочтении первых строк которого стразу же неимоверно сильно потянуло в сон (для этого видимо и использовалась, ибо лежала книга у изголовья кровати).

-Что происходит? – повторил Корб, замерев у окна.

Дитрих выглянул из-за плеча.

-Зомби, их стало больше.

-Определенно.

-И они нападают на людей!

За окном и вправду творилось сумятица. Бегали люди, кричали, шарахались друг от друга. Между ними неспешно бродили весьма странного вида прохожие – окровавленные лохмотья тряпья обвисали как старая обгоревшая кожа, хвостами волочились по земле, поднимая пыль. Бледный вид лица, почти серый, свинцового налива, сильно контрастировал с огненно-кровяными голодными глазами. Люди эти, уже и не люди вовсе, мертвецы, безобразные твари, потерявшие весь человеческий облик, устроили охоту.