Роберт МакКаммон - Осиное лето

– Совсем скоро придется съездить в бакалейную лавку,– сказала она.– Мы уж почти все приели.

Тоби принялся жевать свой сэндвич и не ответил.

– У меня на хлебе корка,– прошептала Триш матери. К личику девочки льнул пот, а глаза были круглыми и испуганными.

В кафе стояла такая духота, что Карла теперь с трудом это выдерживала. Блузка молодой женщины пропиталась потом, а от запаха немытой Мисс Нэнси к горлу подкатывала тошнота. Карла почувствовала, что Тоби наблюдает за ней, и вдруг обнаружила, что ей хочется истошно завизжать.

– Простите,– удалось ей сказать Эмме,– но моя девчурка не любит есть хлеб с коркой. У вас нет ножа?

Эмма заморгала и не ответила; рука, ставившая перед Джо тарелку с супом, нерешительно замерла. Уинслоу тихо рассмеялся, но в этом смехе не было радости.

– А как же,– отозвался Тоби и полез в карман джинсов. Он вытащил складной нож, раскрыл лезвие.– Давай, я сделаю,– предложил он и принялся срезать корку.

– Мэм? Ваш суп.– Эмма поставила перед Карлой миску.

Карла знала, что не сумеет проглотить ни ложки горячего супа… в этом уже полном влажного пара кафе – ни за что.

– А нельзя ли… нельзя ли попить чего-нибудь холодного? Пожалуйста.

– Ничего нету, одна вода,– сказала Эмма.– Морозильник сломался. Ш-ш-ш, кушайте суп.– Она отошла обслужить Мисс Нэнси.

И тогда Карла увидела.

Под самым своим носом. Написанное буковками, плававшими на поверхности «алфавитного» супа.

Мальчишка сумасшедший.

Нож трудился – резал, резал…

В горле у Карлы было сухо, как в пустыне, но, несмотря на это, она сглотнула, следя глазами за лезвием, двигавшимся так страшно близко от горла ее дочурки.

– Сказано же, ешьте! – Эмма почти кричала.

Карла поняла. Она погрузила ложку в миску, помешала, подцепила всплывшие буквы, чтобы Тоби не увидел, и отхлебнула, чуть не ошпарив язык.

– Нравится? – спросил Тоби у Триш, держа нож у лица девочки.– Глянь, как сверкает. Скажи, красивая вещь…

Он не закончил фразу – горячий алфавитный суп в мгновение ока полетел ему в глаза. Но это сделала не Карла. Это сделал очнувшийся от дурмана Джо. Тоби вскрикнул, навзничь повалился со стула. Джо хотел перехватить нож, они схватились на полу, но и ослепнув рыжий мальчишка не подпускал Джо к себе. Карла сидела и не могла двинуться с места, точно приросла к стулу, а драгоценные секунды убегали.

– Убейте его! – визгливо крикнула Эмма.– Убейте гаденыша! – Она принялась охаживать Тоби подносом, который держала в руках, но в суматохе большая часть ударов доставалась Джо. Как цепом молотя по воздуху рукой с зажатым в ней ножом, Тоби зацепил футболку Джо, пропоров в ней дыру. Тут уж вскочила и Карла. Мисс Нэнси пронзительно вопила что-то нечленораздельное. Карла попыталась схватить мальчишку за запястье, промахнулась и попыталась снова. Тоби вопил и корчился, физиономия рыжего мальчишки превратилась в жуткую, перекошенную пасть, но Джо держал его изо всех своих убывающих сил. «Мама! Мама!» – плакала Триш… а потом Карла наступила на запястье Тоби, пригвоздив руку с ножом к линолеуму.

Пальцы разжались, и Джо подхватил нож.

Вместе с матерью он отступил, и Тоби сел. В его лице бушевала вся ярость Ада.

– Убейте его! – кричала Эмма, красная до корней волос.– Проткните его злобное сердце, этим самым ножом проткните! – Она хотела схватить нож, но Джо отодвинулся от нее.

Уинслоу поднимался из-за столика, по-прежнему хладнокровно дымя трубкой.

– Ну,– спокойно проговорил он,– давай. Раз, два – и готово.

Тоби отползал от них к двери, протирая рукавом глаза. Он сел, потом медленно поднялся – сперва на колени, потом на ноги.

– Он совершенно ненормальный! – сказала Эмма.– Поубивал в этом проклятом городишке всех до единого!

– Не всех, Эмма,– откликнулся Тоби. Его улыбка вернулась.– Еще не всех.

Карла обнимала Триш, и ей было так жарко, что она боялась лишиться чувств. Воздух был спертым, тяжелым, а Мисс Нэнси, ухмыляясь ей в лицо, теперь тянулась к ней грязными руками.

– Не знаю, что здесь творится,– наконец проговорила Карла,– но мы уходим. Есть бензин, нет ли – мы уезжаем.

– Да? Взаправду? – Тоби вдруг набрал воздуха и издал протяжный дрожащий свист, от которого по коже у Карлы поползли мурашки. Свист все звучал. Эмма визгливо крикнула:

– Заткните ему рот! Кто-нибудь, пусть он заткнется!

Свист внезапно оборвался на восходящей ноте.

– Уйди с дороги,– сказала Карла.– Мы уходим.

– Может, уходите. Может, нет. Осиное лето, леди. Они, оски-то, прям-таки всюду!