Саймон Кларк - Царь Кровь

Я ступил на сходни – они затрещали. Я сделал еще шаг. Сходни закачались под ногами. Их держало только переплетение спутанных тросов.

Но я знал, что даже если эта штука оборвется и сбросит меня в воду, я должен попытаться.

И я осторожно стал продвигаться по сходням. Они уходили вниз круче лестницы. Я цеплялся за тросы, протянутые над ступенями сходен на столбиках, как перила.

У конца сходен я протянул руки вниз, схватив девочку, сидевшую на плечах седой женщины. Та благодарно улыбнулась и скрылась под водой.

– Рик!

Я посмотрел вверх. Кейт спустилась до середины сходней и протягивала руки. Я передал ей девочку, и Кейт изо всех сил потянулась наверх и поставила ребенка на палубу.

Одна есть. Осталось сорок тысяч.

Кому я морочу голову? Мне же не спасти всех. Но я знал, что должен вытаскивать детей из воды, пока могу.

А вода прибывала чертовски быстро. Уже взрослым было выше чем по грудь. Десятилетним – по плечи. Долго они не выстоят.

И никто не кричал. Я ожидал криков: “Спасите меня! Спасите моего ребенка!”

Но их не было. Люди молчали. Они спокойно держали детей над водами потопа. Будто из мистического сочувствия, затих и гром. Глубокая, неестественная тишина накрыла эту сцену.

Я на спине съехал по сходням ниже, понимая, что одно неверное движение – и я съеду в воду, как в бассейн с водяной горки.

Я протянул руки великану, который сверхчеловеческим усилием держал шестерых детей, не давая им уйти под воду. И это с пулей в груди.

Я снял у него со спины китайского мальчика. Человек посмотрел на меня большими темными глазами, столь же мудрыми, сколь изможденными. И одобрительно кивнул.

Я повернулся всползти вверх по трапу.

Но мне преградила путь высокая фигура. Усталое лицо смотрело мрачно, но это было самое приятное зрелище за всю мою жизнь.

– Я думаю, тебе бы не помешала помощь, брат.

– Я тоже так думаю, брат.

Мой брат протянул мне руку. Я передал ему мальчика, он передал его Кейт.

Я видел кровь, залившую рубашку моего брата, но ничего не сказал.

Говорить не мог. Мне горло перекрыли эмоции.

А в воде гигант уже держал маленькую девочку. Остальные крепко обхватили его за шею, сопротивляясь струям бурлящего потока, которые пытались унести их куда-то навстречу смерти из этой залитой равнины.

Так мы и работали. Я принимал детей на вытянутых руках, передавал их Стивену, а он – Кейт.

Глаза разъедал пот. Я хрипло и резко дышал, мышцы рук и спины болели невозможно, будто готовы были оторваться от сухожилий.

Я поглядел вверх и увидел, как Теско идет к сходням. Он уперся в стойку ограждения и вклинился в цепь между Стивеном и Кейт. И другие тоже стали подходить в эту цепь. И люди из Ферберна, и люди племени Иисуса с цветными лентами.

Но мы работали вместе.

Великан, стоящий уже по плечи в воде, передал мне последнего ребенка из тех, что были у него на шее.

И лишь когда я взял его, этот человек издал глубокий вздох облегчения; лицо его разгладилось, он кивнул мне последний раз и скрылся в пенных водах.

Но останавливаться времени не было – перед нами были еще тысячи других. Я опускал руки вниз, хватал детские ручки, поднимал ребенка к Стивену – первому звену в людской цепи.

Потом я увидел, как плывет в воде Мадонна с Младенцем.

Потом то и дело над водой поднималась пара рук – отец или мать держали ребенка над водой, сами захлебываясь внизу. Я тянулся как мог, хватал ребенка за одежду, и руки медленно, почти спокойно уходили вниз – локти, предплечья, кисти – и исчезали под водой.

Я обтер пот со лба и огляделся.

Ничего.

Только озеро.

Воды поднялись выше головы этих сорока тысяч.

И ничего не стало видно. Всех этих людей унесло водой в далекое море.

Вода прибывала, затопляя корпус корабля.

И у меня на глазах она меняла цвет. Из черной она стала коричневой. Потом красной.

Наверное, она вымывала руды из земли, и они окрашивали воду в цвет крови. Но казалось, что из земли мощным потоком хлынула кровь и окружила наш корабль. Она поднималась, волны все выше плескали по корпусу. Я опустил руку и набрал воды.

Она была похожа на горсть крови – свежей и густой. И красной, темно-красной.

Я отнес брата в каюту.

Он не жаловался на ножевую рану. Но я уже без тени сомнения знал, что рана смертельна.

Стивен лежал на боку на койке, рану на спине ему перевязали. Но сквозь повязку текла кровь.

И остановить ее было невозможно. Она сочилась, как вода из испорченного крана. У меня руки покраснели от нее, и лицо тоже – когда я вытирал глаза, которые жгли слезы.