Виллард Корд: Инкуб

Девять дней прошло с тех пор, как случилась эта история. Жил бы себе спокойно в Лондоне, сочинял партитуры, прогуливался по Тауэрскому мосту, так нет же – снова потянуло к приключениям. Да и как я мог отказать моей маленькой Лилль в приглашении сменить один туманный город на другой – ещё более призрачный и безумный… Впрочем, мог. Но огонь, наполняющий душу, и далёкое чувство вины (слабое, но гнетущее, увы) не давало покоя, который, по всей видимости, мне никогда не удастся по-настоящему испытать. Одному из многих людей – быть может. Но не такому как я – Инкубу.

Набросив плащ и прихватив бутылку любимого виски, уже через час после прочтения письма-приглашения я сидел в одном из тех немногих поездов, что идут по другим, неизвестным человечеству рельсам, напрямую (без всяких суетливых пересадок) соединяющим города Ока друг с другом. Маршрут: Лондон – Санкт-Петербург. Именно он, горделивый гранитный мираж на восточном краю мира Видящих, был указан на том злополучном письме. Но не думайте, я не жалею, и сейчас, сидя за письменным столом напротив окна моей ветхой мансарды, улыбаюсь, встречая закат над всё ещё сонной после недавних событий Невой, запивая едкий привкус северных поцелуев ликёром айлейских костров.

Девять дней… Так и хочется сказать: «если б знал, к чему приведёт случайная встреча с тем горе-поэтом, то не ввязывался бы в городские интриги», – но, зная себя, промолчу. Любой Город по-разному встречает новых – приезжих. Любой Город считает себя единоличным правителем своих мест. И Санкт-Петербург, тем более, не стал исключением, даже наоборот – предстал бездушным тираном и ревностным хитрецом, чем, в свою очередь, ещё больше привлёк моё пристальное внимание. Поначалу даже влюбил… как влюблённый в изысканное хобби палач нежно готовит гостя своих казематов к пиршеству изощрённых и болезненных пыток. Тем он напомнил меня – демона страсти… в иные моменты отпускающего с привязи подконтрольный смертельный огонь. Контроль – одна из основ, на которых держится Баланс мира Ока. Одна из тех основ, которую так же сложно измерить, как и обуздать.

Но, несмотря на то, что, только прибывший, я оказался втянут в неинтересные мне игры Совета Видящих (невзлюбившие, по всей видимости, мой характер, столь похожий на Город, которым они так и не научились управлять), и даже своего рода чудом избежал неминуемой смерти, это приключение помогло мне увидеть себя и принять. Хоть, всё равно, это не сильно изменило моё отношение к зеркалам…

По Городу прошла чума… Конечно, вы, люди, вспомните что-то о землетрясении, наводнении, грозе, вспышке преступности и некой опасной инфекции, от которой вы прятались за дверьми своих шатких домов на протяжении последних трёх дней, но никогда не задумаетесь о том, что случилось на самом деле: известное Видящим, но непонятное вам. А может, кто-то из вас о чём-то догадывается? Если так, не пугайтесь – откройте глаза. В этой истории – правда, известная мне. Вы поверите, если не считаете меня, Инкуба, существом из мифов или чьих-то больных сексуальных фантазий. Иначе – погрузитесь на время в жутковатую, но интригующую сказку с героями столь характерными, что вы будете их представлять, и чувствовать… как чувствую я и мой автор – прекрасный друг, которому жизнью благодарен за эту историю. Да и сам бы не смог написать лучше…

Девять дней… Так сложно не раскрыть сюжет, при этом рассказав вам о романе. В нём Петербург, к которому привыкли, не такой – не просто город, а живой бессмертный царь, голодный до душ великих людей своего времени. В нём человек – лишь описание существ, похожих внешне, но других – внутри. В нём символизм – не просто слово, и всё имеет магию значения (будь то числа, имена, аллегории), а философия – за гранью восприятия – приглашает заглянуть за фасад реальности… и вновь вопросы: что реально, а что нет? Читатель решает… автор лишь предлагает варианты решения…