Кэрри Гринберг - Лунные капли во флаконе

Как всегда незаметно появившийся официант принес обеденную карту и сменил заполненную пепельницу.

- Ты разве не должен быть в... в...

- Эссексе, - пришел ему на помощь Грэнвилд, не отвлекаясь от своей холодной телятины.

- Вообще-то, в Кенте, - поправил Ричард. - И на днях я снова туда возвращаюсь.

- Так понравились кентские просторы и верфи? И... что там у них вообще есть?

- Поверь мне, друг мой Арнольд, много чего прекрасного... Сэндвич с беконом и язык, - обратился он к подоспевшему официанту. - И шардоне на наш столик, нам есть, что отпраздновать.

- О, да Кент богат хорошими новостями! Что же за повод? - поинтересовался Бизли.

- Похоже, друзья мои, я женюсь.

Ричард поднял свой бокал, за столом повисла напряженная тишина.

- Одумайся, Харви! Еще не поздно!

- Увы, - покачал тот головой. - Все решено...

- И кто же счастливица, захомутавшая тебя? Мы ее знаем? Она из Лондона? Она не бывала на балах у леди Лавгуд? - казалось, Бизли не собирался прекращать поток вопросов, и сами они интересовали его больше, чем ответы.

- Едва ли вы ее знаете, - усмехнулся Ричард. - А вот я знаю ее с самого детства. Теперь же мы с ее отцом решили, что не имеет смысла и далее тянуть, если все было ясно с самого начала.

- И сколько же ей лет?

- Семнадцать.

- Семнадцать?! - Грэнфилд поперхнулся своей телятиной и отодвинул тарелку. - Ну тогда ясно, почему мы ее нигде не видели - она, наверное, и в Сезоне еще не участвует.

- Отец спешит избавиться от своего счастья, его можно понять, - засмеялся Бигли, который сам не так давно счастливо избежал уз Гименея с некой великовозрастной дочерью баронета из Бристоля и был весьма доволен такой удачей.

- В январе ей уже будет восемнадцать, - Ричард будто бы и не слышал подколок, неторопливо разрезая говяжий язык на мелкие кусочки. - Разве не чудесный возраст?

- Воистину. Воспитаешь, как тебе самому того захочется, раз она еще такой ребенок. Как она вообще? - не унимался Бигли.

- Хороша, - коротко ответил Ричард.

- Как белый голубь в стае воронья среди подруг красавица моя! - рассмеялся Грэнфилд.

- Никто и не сомневался, что наш Ричард Харви не выберет себе дурнушку! Блондинка, я полагаю?

Он кивнул.

- Твоя Бекки тоже блондинка, - отчего-то вдруг вспомнил Арнольдс. - Где она сейчас? Ты когда к ней в последний раз на Друри-лейн захаживал?

- Я давно у нее не был, - пожал плечами Ричард, - а почему это так тебя интересует?

- Ну, коль скоро ты станешь женатым человеком, не пристало тебе ходить к модисткам и актрискам из Ковент-гардена, а вот я взял бы ее себе под крылышко.

- Не торопись, вдруг Харви решит оставить ее про запас, - усмехнулся Грэнфилд, выпуская колечко дыма изо рта. - Кто знает, как сложится...

- Кто знает, мистер Грэнфилд, кто знает, - задумчиво проговорил Ричард.

- И все же, расскажи про невесту, эта Бекки никому не интересна, кроме Арнольдса!

- Она пока еще мне не невеста, мы объявим о помолвке в середине лета. Быть может, я привезу ее в Лондон - я видел, что кентская идиллия надоела ей. И пока не кончился Сезон, может быть, свожу на ужин к кузине - вы же знаете, какие вечера она устраивает.

- Сколько таинственности! Неужели мы, твои лучшие друзья, не можем узнать даже ее имени?

- Всему свое время, - с этими словами Ричард достал из кармана жилета часы и нахмурился. - И, думаю, мне уже пора.

- Куда торопиться! Ты разве не сыграешь с нами партию в бильярд? Бигли так страдает, что лишился партнера, у которого он хоть иногда мог бы выигрывать, правда, Бигли? - Грэнфилд беззлобно потрепал своего соседа по столу, но тот лишь насупился.

- К сожалению, у меня нет времени ни на бильярд, ни даже на сигару. Мне еще нужно найти некого Гордона МакМиллана, а для этого придется ехать на другой конец Лондона.

С этими словами Ричард встал и собрался уже уходить, как Арнольдс его остановил.

- Постой-ка, МакМиллан... Я слышал эту фамилию!

- Полагаю, каждый второй шотландец имеет такую же. Или Мак-еще-что-нибудь.

Арнольдс задумчиво забарабанил пальцами по столу.

- МакМиллан, МакМиллан... Постой, он тебе что-то задолжал?

- С чего бы? - удивился Ричард.

- Я знаю одного МакМиллана, точнее, мой дядя его знает - хоть и мечтает забыть. Тот должен ему сотню фунтов вот уже вечность.

- Твой дядя страдает из-за какой-то сотни? - удивился Бигли. Дядя Арнольдса имел титул и место в палате лордов, а доход с его земель позволял содержать не только собственную семью, но еще и нерадивого племянника, который к тридцати годам не придумал ничего лучше, как днями напролет сидеть в "Атениуме".