Кэрри Гринберг - Лунные капли во флаконе

Дверь позади него скрипнула, и молодой человек обернулся.

- Мистер Харви! - тихо позвала его Амелия с порога, пугливо оглядываясь по сторонам.

- Моя дорогая Амелия, - улыбнулся он и сделал шаг ей навстречу. Девушка все также стояла в дверях, вцепившись в дверную ручку и с мольбой в глазах глядя на него. - Проходите же, я давно жду вас!

- Я не могу, отец запрещает мне заходить в его кабинет, но мне надо срочно поговорить с вами. Это очень важно!

Несложно было поверить, что это действительно важно: девушка выглядела весьма встревоженной, какой Ричард никогда не видел ее, ведь в последние дни она постоянно пребывала в хорошем настроении и казалась вполне умиротворенной. Нынешняя же Амелия то и дело кусала губы и сжимала дверную ручку так сильно, что та грозила сломаться.

- Но мистера Черрингтона здесь нет, и не будет еще долго, - успокоил ее Ричард. - Он в Лондоне, так что кабинет в полном нашем распоряжении. В эти кресла я, признаться, влюбился!

Амелия нерешительно смотрела на него, одновременно желая что-то сказать и сохранить молчание. Наконец Ричард подошел к ней, аккуратно взял под руку и провел в комнату, хотя она и продолжала лепетать что-то о том, что отец строго накажет ее, если узнает.

- О чем же вы хотели со мной поговорить? - спросил Ричард и притянул к себе девушку, проводя рукой по ее волосам и шее.

Амелия дернулась в сторону и посмотрела на него в таком неописуемом ужасе, что ему ничего не оставалось, как сделать шаг назад и шутливо поднять руки в знак капитуляции.

- Мистер Харви, простите, но я... - она в смущении отступила. - Я не ожидала...

- Вот как? Я же полагал иное.

Ее испуганные глаза, из которых вот-вот готовы были политься слезы, заставил Ричарда раскаяться в холодном тоне и, возможно, не слишком галантном поведении.

- Как пожелаете, мисс Черрингтон.

- Я потом все объясню вам, обещаю! - поспешила ответить девушка, нервно комкая край платья.

Амелия вновь огляделась, как если бы мистер Черрингтон незаметно нагрянул и теперь готовился выскочить из-за угла, и зашептала:

- Ради Бога, пообещайте меня выслушать! Это вопрос жизни и смерти - я уверена, что всем нам: и вам, и в первую очередь мне, угрожает страшная опасность. Вы имеете полное право мне не верить, но я говорю правду. И, боюсь, у меня мало времени...

Она вдруг покачнулась и приложила руку ко лбу, словно в приступе головокружения, и Ричард поспешил усадить ее в кресло, сам же остался стоять.

- Вы уверены, что с вами все в порядке? Вы сегодня сама не своя!

- Нет-нет, со мной все в порядке - наконец-то! Все прошлые дни я была как будто в тумане, но теперь я могу говорить с вами со всей откровенностью.

- Мне не терпится узнать, что вы хотите сказать, - закивал Ричард.

Амелия вновь замолчала, затравленно глядя куда-то в сторону. Она собиралась с мыслями целую вечность, и молодой человек в нетерпении сделал несколько шагов перед ее креслом.

- Все повторяется, - прошептала она. - Все это уже случалось прежде. Я рассказала ему правду, и он умер.

- Что вы имеете в виду? Кто умер?

- Сэмьюэл! - вдруг выкрикнула она и тут же закрыла себе рот рукой. - Он... Он узнал обо всем, что творится в этом доме, и в этом только моя вина.

- Вы говорите о вашем соседе, Сэмьюэле Адамсе? Насколько я знаю, он упал с лошади.

- Нет!

Амелия вскочила с кресла и схватила его за руки - и тут же, испугавшись своего порыва, разжала ладони. Только сейчас Ричард заметил глубокие борозды ногтей на внутренней стороне ладоней: девушка сжимала их так сильно, что на них проступила кровь, но она не обращала на это внимания.

- Его убила Элинор Вудворт, - проговорила она внезапно спокойным голосом. - Вернее, ее призрак. Я заклинаю вас, уезжайте отсюда, если не хотите пасть следующей ее жертвой! Однажды я уже победила ее, но кто знает, когда она вернется, и насколько сильной будет тогда. Но... вы мне не верите?

Не то, чтобы Ричард ей не верил - у него не было ни малейших оснований не доверять своей будущей невесте, однако было бы верным сказать, что он едва ли что-то понял из ее путаной речи. Больше всего ему хотелось обнять девушку, уткнуться носом в ее волосы и успокоить, как маленького ребенка, которому приснился кошмарный сон. И поцеловать - уже, конечно, не как ребенка, а как тогда, у ручья, и получить такой же страстный поцелуй в ответ.

- Она сгорела в этом доме после ужасной ссоры с мужем, - принялась объяснять Амелия. - Это было очень, очень давно, я точно не могу сказать, когда именно, но прошло уже более полувека. А перед этим она потеряла ребенка - всю жизнь ее сопровождали одни только трагедии, но самым страшным оказался финал. Она загорелась в одно мгновение и погибла в ужасных муках, но дух ее до сих пор живет в этих стенах! Это место проклято, и Элинор не оставит никого из нас в покое!