Иннокентий Соколов - Бог из глины

(Открой меня, парень, если сможешь…)

Сергей вонзил острый конец лома в щель и, со всех сил, потянул на себя. Дерево затрещало. Толстые доски не собирались сдаваться. Сергей дергал ломом, расширяя щель в полу. Крышка, прибитая на совесть длинными гвоздями, лишь скрипела.

— Ну же!

Он бормотал, плевался, дергался как марионетка. Весь мир сжался до размеров крышки, и лом стал той осью, вокруг которой вертелся этот новый, уцененный, уменьшенный мир.

Вот так! Еще чуть-чуть…

Сейчас, вот только подцепим получше.

(Тремс!)

Крышка чуть поддалась. Сергей, воодушевленный успехом удвоил усилия. Щель между крышкой и полом превратилась в маленькое ущелье, которое стало расширяться, грозя оказаться бездной. Вот она стала еще шире, еще немного…

Перехватить поудобнее ломик, воткнуть в щель, надавить. Сильнее, еще сильнее.

Крышка отходила. Гвозди, которыми она была прибито, жалобно стонали, выдираемые с мясом. Оставались сущие пустяки.

Сергей вставил ломик, и надавил всем своим весом. Что-то ухнуло в полу, и крышка отскочила. Она треснула и развалилась надвое. Сергей нетерпеливо отбросил ее в сторону.

Снизу дохнуло сыростью и гнилью.

Там было темно и сыро. И эта темнота казалось самым прекрасным, что только могло быть на свете.

(Не лезь туда, парень. Не время злить того, кто может таиться там, в ожидании…)

Сергей опустился на колени и попытался заглянуть вовнутрь. Черт — ничего не видно!

Ну что, хватит смелости спуститься в зияющую темноту, прямо в логово, в самое сосредоточие тьмы, где может случиться все что угодно. Быть может божество, живущее внизу, только и ждало того, что найдется простак, который будет настолько глуп, что опустится туда, где за ним уже успели соскучиться.

(Ага, паренек, давай, не робей. Ныряй ко мне, тут вдоволь места. Хватит и тебе, и мне. Ну а если и не хватит, что же, я думаю мы сможем придумать, как разместить твое слабое тельце, хе-хе…)

Сергей отпрянул. Весь заряд ярости улетучился вмиг, и ему стало немного не по себе. Лезть в эту черную дыру, хотя кто знает — что может быть страшного в этом погребе.

Хей, это его дом, и он, черт возьми, не собирается идти на поводу у собственных страхов!

— Да, малыш. — пискнул голосок в олове. — Самое время показать этим засранцам чего ты стоишь.

— Отвали — пробормотал Сергей.

Голосок пропал.

Сергей сел на край отверстия. Свесил ноги. Что же, пора взглянуть в лицо тому, кто живет там, отгородившись железными заслонами, тупея от невыносимой тьмы, погружаясь в полубезумную спячку, просыпаясь, каждый раз, когда кому-нибудь не приспичит заглянуть ненадолго в старый, весь пропитанный сыростью и запахом мышей, погреб.

Погреб не глубокий, хотя и больше его роста. Сергей прикинул, что если он станет ровно, и вытянет руки вверх, как раз сможет нащупать края отверстия. Раз так, достаточно будет просто подтянуться, а дальше уже дело техники.

Во всяком случае, это будет не сложнее, чем преодолеть три металлических скобы, в кирпичной утробе колодца. Не сложнее, чем положить пару белых горошин в рот человеку, которого любил больше всех, и которому доверял все страхи (ну или почти все) и мечты, рассказывал о своих желаниях, делился самым сокровенным.

(Хей-хо!)

Он прыгнул вниз.

Погреб был не таким глубоким, как казалось вначале. Пол в этой части был значительно выше. Возможно дедушка посчитал лишним выводить его на один уровень с той частью погреба, где стояли банки с солениями и компотами.

А еще в нем было темно и пусто. Сергей присел на корточки, ощутив легкое разочарование. Просто чертова пустая каморка, в которой так же воняло сырой землей. Пока глаза привыкали к темноте, Сергей ощупывал пол.

Ничего — только мелкий щебень, да строительный мусор — останки почивших ступенек.

Стоило заводить весь сыр-бор из-за таких пустяков. Никто не тянулся к нему, и существа из снов не пели серебряными голосами. Свет, падающий сверху, терялся где-то на пол пути, рассеивался, поэтому приходилось действовать на ощупь.

(А что ты ожидал, парень?)

Огромный дышащий кусок глины, что заключит тебя в объятия, и поведает о том, как долго он дожидался тебя? Или проход в другой мир, о котором мечтал долгими зимними вечерами, закрашивая что-то в старых журнальных подшивках?

Хотя… возможно все это близко, и ты просто не знаешь, что нужно сделать, чтобы достичь всего этого?

(Копни глубже, Сережка, и быть может, глиняное божество уделит тебе немного времени…)