Энн Райс - Пандора

На нас многие глазели. Ах, красный шелк! А Флавий был таким потрясающим мужчиной!

Я еще раз поцеловала его и с дальним прицелом, будучи настоящей дьяволицей, прошептала:

«Флавий, ты мне нужен».

Он посмотрел на меня с благоговением.

«Госпожа, я принадлежу вам навеки», – прошептал он.

«Ты уверен, что у тебя не получится в постели?»

«О, поверьте мне, я пробовал!» – признался он и снова покраснел.

Я сжала руку в кулак и ткнула им в мускулистую руку.

«Отлично».

По моему знаку девушки встали. Они поняли, что я посылаю его за ними. Я отдала ему ключ, объяснила, где расположен дом, описала приметы ворот и старый бронзовый фонтан со львом прямо за воротами.

«А вы, госпожа? – спросил он. – Вы пойдете в толпе без сопровождения? Госпожа, у вас огромный кошель! Он полон золота».

«Подожди, и увидишь, сколько золота в доме, – сказала я. – Распорядись, чтобы никто, кроме тебя, не смел открывать сундуки, и спрячь их в подходящих местах. Замени всю мебель, которую я разбила в своем… в своем уединении. В комнатах наверху много всяких вещей».

«Золото в доме?! – Он встревожился. – Сундуки золота?!»

«Ты за меня не беспокойся, – сказала я. – Я знаю, где искать помощи. А если ты меня предашь, если ты похитишь мое наследство, а по возвращении я найду дом в руинах, то, полагаю, это будет заслуженно. Прикрой сундуки с золотом коврами. Там целые кипы персидских ковриков. Загляни наверх. И позаботься о святилище!»

«Я сделаю все, что вы просите, и не только это».

«Так я и думала. Тот, кто не умеет врать, не сумеет и украсть. Ладно, здесь невыносимо жарко. Иди к девушкам. Они тебя ждут».

Я повернулась, чтобы отправиться дальше.

Он преградил мне путь.

«Госпожа, я должен вам кое-что рассказать».

«Что? – спросила я с угрожающим видом. – Только не говори, что ты евнух. У евнухов не бывает таких мускулов на руках и ногах».

«Нет, – сказал он и внезапно посерьезнел. – Овидий. Вы говорили об Овидии. Овидий умер. Овидий умер два года назад в жалком городке Томы на северном побережье Черного моря. Ужасный выбор места для ссылки – застава варваров».

«Мне ни слова никто не сказал. Что за отвратительная скрытность! – Я закрыла лицо руками. Накидка упала, и он вновь укутал ею мои плечи, хотя я едва обратила на это внимание. – Я так молилась, что Тиберий позволит Овидию вернуться в Рим! – Я сказала себе, что у меня нет времени задерживаться. – Овидий… Сейчас нет времени его оплакивать…»

«Его книги здесь, без сомнения, в изобилии, – заметил Флавий. – В Афинах их найти очень легко».

«Хорошо, может быть, у тебя будет время их поискать. Ладно, я ухожу; шпильки, развалившиеся косы, упавшая накидка – мне все равно. И не беспокойся так. Когда будешь уходить из дома, запри девушек и золото».

Когда я обернулась, он уже грациозно пробирался через толпу к девушкам. На мускулистой спине приятно играло солнце. У него были вьющиеся коричневые волосы, почти как у меня. Он остановился на минуту, когда его атаковал продавец дешевых туник, плащей и всякой всячины; его товары больше походили на краденое добро, раскрашенное красками, которые потекут при первом же дожде, – но кто знает? Он поспешно приобрел тунику и натянул ее через голову, купил красный пояс и обернул его вокруг талии.

Какое превращение. Туника не доходила ему до колен. Должно быть, он испытал большое облегчение, надев чистую одежду. Нужно было подумать об этом до ухода. Вот дура!

Я им восхищалась. В одежде или без таковой, нельзя сохранять такую красоту и достоинство, если тебя не любили. Он носил на себе одеяния любви, и любовь вдохновляла мастера, столь искусно сделавшего ногу из слоновой кости.

Наша краткая встреча навеки связала нас прочными оковами.

Он поздоровался с девушками и, обняв обеих, вывел их из толпы.

Я отправилась прямиком в храм Изиды и таким образом, сама того не зная, сделала первый твердый шаг к ворованному бессмертию, бесславной, незаслуженной противоестественности, к бесконечному и совершенно бесполезному существованию.

Как только я вошла на территорию храма, меня приняли и радостно приветствовали несколько богатых римлянок. Все они были надлежащим образом накрашены – белые руки и лица, хорошо подведенные брови, аккуратно наложенная помада – все те мелочи, которые я сегодня утром смешала в кашу.

Я объяснила, что у меня есть средства, но я живу одна. Они согласились помочь мне всем, чем смогут. Услышав, что я получила посвящение в Риме, они прониклись благоговейным восторгом.